Мартиньяк, Жан-Батист

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Жан Батист Гэ, виконт де Мартиньяк<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Премьер-министр Франции
4 января 1828 — 8 августа 1829
Монарх: Карл X
Предшественник: Жан Веллиль
Преемник: Жюль Полиньяк
 
Рождение: 20 июля 1778(1778-07-20)
Смерть: 3 апреля 1832(1832-04-03) (53 года)
 
Награды:

Жан Батист Гэ, виконт де Мартиньяк (фр. Jean-Baptiste Gay, vicomte de Martignac, 20 июня 1778 — 3 апреля 1832) — французский политический деятель.



Биография

Адвокат по профессии; во время Первой империи был известен как горячий роялист, после Реставрации назначен генеральным прокурором. В 1821 году избран в палату депутатов, где выделился своим ораторским талантом и приобрел популярность своим личным благородством.

После падения министерства Виллеля, Мартиньяк, в январе 1828 года, стал во главе кабинета, в котором получил портфель внутренних дел; провел новый закон о печати, которым отменялось требование предварительного разрешения для журналов и смягчались цензурные строгости; настоял на издании ордонанса, изъявшего значительное число учебных заведений из ведения ордена иезуитов; провел закон о ежегодном пересмотре избирательных списков, ослабивший правительственное давление на выборах. В своей деятельности министерство Мартиньяка исходило из убеждения, что «счастье Франции лежит в искреннем союзе между королевским авторитетом и вольностями, освященными хартией». Портфель министра финансов Мартиньяк отдал Антуану Руа. Однако, крайняя умеренность Мартиньяка не удовлетворяла левую сторону, а его либерализм был ненавистен королю и крайним роялистам. Король вел против него интригу сперва с Виллелем, тайно являвшимся к нему во дворец для переговоров, потом с Полиньяком; в стране было как бы два взаимно враждебных правительства. После 20-месячного управления министерство Мартиньяка пало под ударами искусно организованной коалиции правой и левой, из-за двух законопроектов о реформе департаментской и общинной администрации, в смысле большей децентрализации управления (август 1829). Место его заняло реакционное министерство Полиньяка, быстро доведшее монархию до крушения. В 1830 году Мартиньяк, по просьбе своего недавнего врага, Полиньяка, с полной готовностью принял на себя его защиту в процессе министров Карла Х и провел её с замечательной силой красноречия, смелостью и благородством. После смерти Мартиньяка вышел его «Essai historique sur la revolution d’Espagne et sur l’intervention de 1823» (П., 1832).

Напишите отзыв о статье "Мартиньяк, Жан-Батист"

Примечания

Литература

Предшественник:
Виллель
Премьер-министр Франции
1828-1829
Преемник:
Полиньяк

Отрывок, характеризующий Мартиньяк, Жан-Батист

Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.