Киоун, Мартин

Мартин Киоун
Общая информация
Полное имя	Мартин Реймонд Киоун
Родился	24 июля 1966(1966-07-24) (57 лет) Оксфорд, Англия
Гражданство	Англия
Рост	185 см
Позиция	центральный защитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1980—1984	Арсенал
Клубная карьера*
1984—1986	Арсенал	22 (0)
1984—1985	→  Брайтон	16 (0)
1986	→  Брайтон	7 (1)
1986—1989	Астон Вилла	112 (3)
1989—1993	Эвертон	96 (0)
1993—2004	Арсенал	311 (4)
2004—2005	Лестер Сити	17 (0)
2005	Рединг	5 (0)
Национальная сборная**
1987—1988	Англия (до 21)	8 (0)
1991	Англия (B)	1 (0)
1992—2002	Англия	43 (2)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ма́ртин Ре́ймонд Кио́ун (англ. Martin Raymond Keown; 24 июля 1966) — английский футболист, центральный защитник, большую часть карьеры провёл в «Арсенале». На данный момент выступает в качестве эксперта на «Би-би-си», а также работает скаутом в «Арсенале».

Клубная карьера

Киоун является выпускником академии «Арсенала». Именно там он сдружился со своим однолеткой Тони Адамсом, который также проходил обучение в академии «канониров».

Свой профессиональный дебют Киоун совершил, пребывая в аренде в «Брайтон энд Хоув Альбион». Там он неплохо проявил себя и, вернувшись в «Арсенал», стал регулярно выходить в основном составе, сыграв в сезоне 1985/86 в 22-х матчах чемпионата. Но во второй половине сезона он вновь отправился в аренду. Летом 1986 года новый тренер команды Джордж Грэм решил, что уровень Киоуна не соответствует амбициям клуба, и продал защитника в «Астон Виллу» за 200 тысяч фунтов.

«Астон Вилла» переживала в то время не лучшие времена. Хотя всего 4 года назад клуб добился победы в Кубке европейских чемпионов, в сезоне 1985/86 «Вилла» едва не вылетела во второй дивизион. Тренерская чехарда не сказывалась положительно на стабильности команды, и в сезоне 1986/87 она, заняв последнее место в чемпионате, перешла во второй дивизион. Однако там «Астон Вилла» задержалась всего на год. В следующем сезоне она заняла второе место и вернулась в первый дивизион. Не последнюю роль в этом сыграл Киоун, который стал твёрдым игроком основы и пропустил всего 2 матча чемпионата. Проведя ещё сезон в составе бирмингемской команды, Киоун перешёл в «Эвертон» за 750 тысяч фунтов.

Старт в «Эвертоне» был весьма успешным. Первую половину сезона клуб провёл достаточно мощно, и в конце осени он возглавлял турнирную таблицу. Однако спад в форме привёл к тому, что в итоге «ириски» заняли лишь шестое место. Киоун и здесь стал твёрдым игроком основы, однако «Эвертон» в это время не претендовал на высокие достижения.

В середине сезона 1992/93 Киоун вернулся в свой родной клуб за 2 млн фунтов. Грэм искал игрока, который сможет дополнить его могучую защитную линию, и выбор пал на Мартина. Киоун был заигран в кубках, поэтому не смог сделать вклад в исторический кубковый «дубль» 1993 («Арсенал» впервые в истории Англии выиграл одновременно Кубок Англии и Кубок лиги). Однако он смог составить достойную конкуренцию Боулду. Защита «Арсенала» тех времён была одной из лучших в Англии 90-х. Киоун составил мощный дуэт с другом детства Адамсом, как в клубе, так и в сборной. В сезоне 1995/96 он, в отсутствии Адамса, надевал капитанскую повязку.

С приходом в «Арсенал» Арсена Венгера Киоун, наконец, завоевал свои первые трофеи. Хотя в сезоне 1997/98 31-летний защитник вышел лишь в 18 матчах Премьер-лиги, он стал чемпионом Англии и завоевал Кубок Англии. Киоун оставался важным игроком команды и регулярно выходил в основе вплоть до сезона 2002/03. За это время он дважды стал чемпионом Англии и трижды выиграл Кубок Англии. В последнем для себя сезоне вместе с «Арсеналом» он вышел ровно в десяти матчах чемпионата, что позволило ему стать чемпионом Англии в третий раз. Наиболее памятным матчем сезона для него стал поединок с «Манчестер Юнайтед», который состоялся 20 сентября 2003 года. Игра отметилась большим количеством стычек, капитан «канониров» Патрик Виейра был удалён с поля за две жёлтые карточки. На последних минутах матча в ворота «Арсенала» был назначен пенальти за то, что Форлан упал в борьбе с Киоуном. Выполнять пенальти взялся ван Нистелрой, который и спровоцировал Виейра перед тем, как тот получил вторую жёлтую карточку. Однако удар Руда пришёлся в перекладину. После финального свистка Киоун, не сдержав эмоции, стал прыгать вокруг Нистелроя, едва удерживаясь от того, чтобы навесить голландцу тумаков. Эти кадры часто использовались, чтобы продемонстрировать весь накал страстей, который царил в то время в поединках между «Арсеналом» и «Манчестер Юнайтед».

Доиграв сезон, Киоун на правах свободного агента покинул «Арсенал». По его признанию, окончательное решение он принял, когда увидел, что мать нового игрока команды Фабрегаса примерно того же возраста, что и он сам. Поиграв в Англии ещё один сезон, Киоун завершил карьеру игрока.

Карьера в сборной

Киоун начинал в юношеских командах для игроков до 16 и 18 лет. В 1992 году он дебютировал за национальную сборную в матче против Франции. На чемпионате Европы 1992 он заменил травмированного Марка Райта и сыграл во всех трёх матчах своей сборной на этом турнире.

Однако новый тренер сборной Англии Венейблс игнорировал Киоуна, поэтому вплоть до 1997 года Мартин не получал вызова в сборную. Ситуация изменилась с приходом Ходдла. Он взял Киоуна на чемпионат мира 1998, однако там Мартин не вышел на поле ни в одном матче.

При Кигане Киоун стал игроком основы сборной, однажды он даже вывел команду в статусе капитана. Но со временем возраст стал вносить свои коррективы. Киоун поехал на чемпионат мира 2002, однако не сыграл там ни одного матча. Всего за сборную он выходил 43 раза, забил 2 гола.

Достижения и награды

• Победитель чемпионата Англии: 1997/98, 2001/02, 2003/04
• Обладатель Кубка Англии: 1998, 2002, 2003
• Обладатель Суперкубка Англии: 1998, 1999, 2002
• Обладатель Кубка обладателей кубков УЕФА: 1994

Отрывок, характеризующий Киоун, Мартин

– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.