Мартынов, Александр Самойлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Александр Самойлович Мартынов

Мартынов Александр Самойлович, 1906 г.
Партия:

Российская социал-демократическая рабочая партия
ВКП(б)

Александр Самойлович Мартынов (наст. имя и фам. Саул Самуилович Пикер (Пиккер); 12(24).12.1865, Пинск — 5.6.1935, Москва) — участник революционного движения в России, один из лидеров меньшевиков[1], отошедший после Октябрьской революции от меньшевизма и в 1922 г. принятый в РКП(б).



Биография

Родился в семье купца-лесоторговца. Еврей.

Как упоминал Александр в своей автобиографии о впечатлении, произведённом на него романа Чернышевского «Что делать?»: «Я помню, что, подражая Рахметову, я медленно тушил папиросы на руке, а один мой школьный приятель шел еще дальше: он прокалывал себе руку перочинным ножиком».

В 1884 году поступил на юридический факультет Петербургского университета. В том же году вступил в партию «Народной Воли», участвовал в народовольческих кружках середины 1880-х гг., поддерживал контакты с социал-демократической группой Д. Благоева. После второго ареста за участие в демонстрации по случаю 25-летия со дня смерти Добролюбова (1886) исключён из университета и выслан на родину, там снова был арестован и после двух лет одиночного заключения в Одессе был сослан на 10 лет в Восточную Сибирь, где также под надзором отбыл воинскую повинность.

Возвратившись из ссылки (1899), вошёл в редакцию газеты «Южный Рабочий», в 1899 член Екатеринославского комитета РСДРП. После краткого тюремного заключения (1900) эмигрировал, вступил в «Союз русских социал-демократов», вошёл в редакцию журнала «экономистов» «Рабочее дело». На 2-м съезде РСДРП (1903) отстаивал позиции «экономизма», работал в программной комиссии. После съезда примкнул к меньшевикам и вскоре вошёл в руководящее ядро их фракции; один из редакторов многих центральных меньшевистских органов печати, один из видных публицистов-меньшевиков. Весной 1906 арестован, после освобождения эмигрировал. Делегат 4-го (Объединительного) съезда РСДРП (1906), выступил от меньшевиков докладчиком по вопросу о «современном моменте и задачах пролетариата». На 5-м (Лондонском) съезде РСДРП (1907) избран членом ЦК. В годы реакции 1908—1910 «ликвидатор», участвовал в издании и редактировании 5-томника «Общественное движение в России в начале XX века» (П., 1909 — 14). В годы первой мировой войны меньшевик-интернационалист, член Заграничного секретариата ОК меньшевиков, примыкал к группе Ю. О. Мартова. После Февральской революции 1917 вернулся вместе с Мартовым и другими 9 мая в Россию. Участвовал в работе Всероссийской конференции меньшевистских и объединённых организаций (7 — 12 мая). Был избран в Комитет Петроградской организации меньшевиков, состоявшей в основном из интернационалистов. Вошёл в редакцию «Рабочей Газеты», из которой вышел после того, как она стала только органом ОК, стоявшего на позициях «революционного оборончества». Один из редакторов петроградского журнала «Интернационал».

Делегат Объединительного съезда РСДРП (19 — 26 августа). Избран членом ЦК РСДРП(о) от интернационалистов, присоединился к «Заявлению 26-ти» о праве выступать с критикой партийных решений и мобилизовывать массы, не согласные с таковыми, в целях воздействия на центральные учреждения РСДРП(о).

Участник Всероссийского Демократического совещания (сентябрь).

В октябре вошёл во Временный Совет Российской Республики (Предпарламент) и в Бюро фракции меньшевиков-интернационалистов.

Как пишет БСЭ: «После Октябрьской революции 1917 начал отходить от меньшевизма, с которым порвал окончательно в годы Гражданской войны».

В мае 1918 делегат Всероссийского совещания меньшевиков; был избран членом ЦК. В июне выехал с семьёй на Украину, отошёл от партийной работы. В 1918—1922 работал учителем на Украине.

С введением нэпа заявил об отсутствии разногласий с РКП(б), на XII съезде РКП(б) (1923) принят в члены партии. Работал в институте К. Маркса и Ф. Энгельса. Читал лекции в Коммунистической академии и Свердловском коммунистическом университете. С 1924 и до конца жизни работал в Коминтерне как член редакции журнала «Коммунистический Интернационал».

Напишите отзыв о статье "Мартынов, Александр Самойлович"

Примечания

  1. Меньшевизм — статья из Большой советской энциклопедии.

Источники

  • Мартынов Александр Самойлович — статья из Большой советской энциклопедии.
  • [www.politike.ru/dictionary/477/word/martynov-piker-aleksandr-samoilovich], [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/79300/Мартынов автобиография], [dic.academic.ru/dic.nsf/sie/10525/Мартынов], [socialist.memo.ru/lists/shtrihi/l172.htm]

Отрывок, характеризующий Мартынов, Александр Самойлович

«Но не слишком ли я холодна с ним? – думала княжна Марья. – Я стараюсь сдерживать себя, потому что в глубине души чувствую себя к нему уже слишком близкою; но ведь он не знает всего того, что я о нем думаю, и может вообразить себе, что он мне неприятен».
И княжна Марья старалась и не умела быть любезной с новым гостем. «La pauvre fille! Elle est diablement laide», [Бедная девушка, она дьявольски дурна собою,] думал про нее Анатоль.
M lle Bourienne, взведенная тоже приездом Анатоля на высокую степень возбуждения, думала в другом роде. Конечно, красивая молодая девушка без определенного положения в свете, без родных и друзей и даже родины не думала посвятить свою жизнь услугам князю Николаю Андреевичу, чтению ему книг и дружбе к княжне Марье. M lle Bourienne давно ждала того русского князя, который сразу сумеет оценить ее превосходство над русскими, дурными, дурно одетыми, неловкими княжнами, влюбится в нее и увезет ее; и вот этот русский князь, наконец, приехал. У m lle Bourienne была история, слышанная ею от тетки, доконченная ею самой, которую она любила повторять в своем воображении. Это была история о том, как соблазненной девушке представлялась ее бедная мать, sa pauvre mere, и упрекала ее за то, что она без брака отдалась мужчине. M lle Bourienne часто трогалась до слез, в воображении своем рассказывая ему , соблазнителю, эту историю. Теперь этот он , настоящий русский князь, явился. Он увезет ее, потом явится ma pauvre mere, и он женится на ней. Так складывалась в голове m lle Bourienne вся ее будущая история, в самое то время как она разговаривала с ним о Париже. Не расчеты руководили m lle Bourienne (она даже ни минуты не обдумывала того, что ей делать), но всё это уже давно было готово в ней и теперь только сгруппировалось около появившегося Анатоля, которому она желала и старалась, как можно больше, нравиться.
Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем.
Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоедала беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайной быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
Общество после чаю перешло в диванную, и княжну попросили поиграть на клавикордах. Анатоль облокотился перед ней подле m lle Bourienne, и глаза его, смеясь и радуясь, смотрели на княжну Марью. Княжна Марья с мучительным и радостным волнением чувствовала на себе его взгляд. Любимая соната переносила ее в самый задушевно поэтический мир, а чувствуемый на себе взгляд придавал этому миру еще большую поэтичность. Взгляд же Анатоля, хотя и был устремлен на нее, относился не к ней, а к движениям ножки m lle Bourienne, которую он в это время трогал своею ногою под фортепиано. M lle Bourienne смотрела тоже на княжну, и в ее прекрасных глазах было тоже новое для княжны Марьи выражение испуганной радости и надежды.
«Как она меня любит! – думала княжна Марья. – Как я счастлива теперь и как могу быть счастлива с таким другом и таким мужем! Неужели мужем?» думала она, не смея взглянуть на его лицо, чувствуя всё тот же взгляд, устремленный на себя.
Ввечеру, когда после ужина стали расходиться, Анатоль поцеловал руку княжны. Она сама не знала, как у ней достало смелости, но она прямо взглянула на приблизившееся к ее близоруким глазам прекрасное лицо. После княжны он подошел к руке m lle Bourienne (это было неприлично, но он делал всё так уверенно и просто), и m lle Bourienne вспыхнула и испуганно взглянула на княжну.
«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.


Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.