Маршалок великий коронный
Марша́лок вели́кий коро́нный (польск. Marszałek wielki koronny) — должностное лицо Королевства Польского.
Наблюдал за порядком и этикетом при дворе короля, обеспечивал безопасность короля, исполнял полицейскую и судебную власть в столице и королевской резиденции. Маршалковские артикулы — оговаривали поступки, которых граждане всякого чина и сословия должны избегать под страхом наказания. Исполнял судебную власть — сам или через заместителя — маршалковского судью (мог приговаривать к денежным штрафам, тюремному заключению, смертной казни). Для обеспечения королевской безопасности и приведения приказов в исполнение имел вооруженную силу — солдат-«венгров».
Исполнял обязанности хозяина королевской резиденции, обеспечивал прием послов, допускал к аудиенции послов, занимался устройством депутатов сейма и других лиц, прибывших к королю. Рукоководил работой элекционного сейма, оглашал имя избранного короля. Следил за порядком во время работы вального сейма. Заседал в каптуровом суде (временный чрезвычайный суд в Речи Посполитой для рассмотрения срочных дел и обеспечения внутренней безопасности во время безкоролевья.)
Надворный маршалок — осуществлял власть великих маршалков во время их отсутствия.
Обязанности
Обязанностями маршалка великого коронного являлись: распоряжение придворными церемониями, удаление непослушных, расследование проступков и наказание виновных. Король Станислав-Август, освободив маршалка великого коронного от обязанностей по управлению двором, сохранил за ними маршалковскую юрисдикцию; сеймовым постановлением 1776 года учрежден был маршалковский суд (польск. marszalkowski sąd). Когда король находился в Польше, в суде этом председательствовал великий маршалок коронный, а во время пребывания короля в Литве — великий Маршалок литовский; но во время сейма во всяком случае председательствовал великий маршалок коронный. В состав маршалковского суда входили четыре сенатора и четыре других сановника (коронные или литовские). Предметы ведения этого суда: дела уголовные; таксы съестных припасов и товаров, за исключением продуктов, принадлежавших шляхте; дела о долгах, превышавших 500 злотых; дела апелляционные о неисполнении таксы. Впоследствии разбирательству его подлежали долги иностранцев, дела о чистоте улиц и пожарные. Постановления маршалковского суда обжалованию не подлежали.
Другие маршалки
- Маршалок дворный — то же, что министр двора;
- Маршалок сейма — председатель сейма;
- Маршалок трибунальский. — председатель Главного литовского трибунала;
- Маршалок губернский, поветовый — губернский, уездный предводитель дворянства.
См. также
Напишите отзыв о статье "Маршалок великий коронный"
Отрывок, характеризующий Маршалок великий коронный
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
