Марш на Вашингтон
«Марш на Вашингтон за рабочие места и свободу» (англ. March on Washington for Jobs and Freedom) — мирная акция протеста, состоявшаяся в Вашингтоне 28 августа 1963 года. От 200 тысяч до 300 тысяч[1] человек прошли маршем к мемориалу Линкольна, где Мартин Лютер Кинг произнёс речь, получившую название «У меня есть мечта». Около 80 % участников марша были афроамериканцами и 20 % — белыми и представителями других рас.
Марш был организован правозащитными, рабочими и религиозными организациями. Он был организован таким образом, чтобы представлять, помимо афроамериканцев, рабочее профсоюзное движение, а также три религиозных конфессии — протестантов, католиков и иудеев.
После марша власти были вынуждены принять Закон о гражданских правах (англ.) (1964), запрещавший сегрегацию в общественных местах, и Закон об избирательных правах (англ.) (1965), устанавливавший равные права на выборах для афроамериканцев.
См. также
Напишите отзыв о статье "Марш на Вашингтон"
Литература
- ↑ [www.wdl.org/ru/item/2738/ Марш за гражданские права в г. Вашингтоне: д-р. Мартин Лютер Кинг-младший, президент Южной конференции христианского руководства, и Мэтью Ахманн, директор Национальной католической конференции за межрасовую справедливость, в толпе]. World Digital Library. Проверено 10 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EMHRArjD Архивировано из первоисточника 11 февраля 2013].
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Марш на Вашингтон - [www.africanamericans.com/MarchonWashingtonIndex.htm The March on Washington]
- [www.footnote.com/viewer.php?image=4346713 Original Program for the March on Washington]
- [www.youtube.com/watch?v=fffHzrtHhZM Youtube clip of Bob Dylan performing at the March] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3987 дней) — история, копия)
- [www.crmvet.org/info/mowhome.htm March on Washington August 28, 1963] Civil Rights Movement Veterans
Отрывок, характеризующий Марш на Вашингтон
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
