Масонство в Израиле

Масонство в Израиле официально появляется в 1868 году, с момента учреждения первой ложи, которая носила название «Протест». После провозглашения Государства Израиль 14 мая 1948 года, начинается новый этап в развитии масонства Израиля, оно начинает расти за счёт пребывающих иммигрантов. Пребывающие сначала проводили собрания на английском, французском, немецком, испанском, турецком, русском, румынском языках, и использовали те масонские уставы, которые они использовали в странах откуда пребывали. Ложи работавшие на иврите или арабском языке основывались Объединенной великой ложей Англии.

История

С девятнадцатого века масоны появляются в некоторых крупных городах Палестины. Первые ложи были основаны в Османской империи: первая ложа «Протест» была основана в Иерусалиме в «пещере Седекии», в 1868 году, под юрисдикцией Великой ложи Канады.

В конце существования Османской империи и во время действия британского мандата были открыты целый ряд других лож. Они работали по разным уставам и конституциям различных великих лож: Англии, Шотландии, Франции, Египта, Германии, а также великих востоков Франции и Египта.

1 этап — создание национальной великой ложи

После создания первого масонского храма в Тель-Авиве в 1932 году, для лож нескольких масонских послушаний, представленных в Палестине, был запущен процесс по созданию независимой великой ложи.

Братья были разделены на два лагеря: на ложи, которые были под юрисдикцией Великой национальной ложи Египта и другие ложи, находившиеся в Палестине и не входившие в это послушание.

Четыре ложи из Иерусалима: «Иерусалим», «Хар-Цион», «Мир» и «Хар-Синай», и три из Яффы и Тель-Авива: «Мория», «Хирам» и «Храм Соломона», под юрисдикцией Великой национальной ложи Египта, объявили о своей независимости в 1932 году и создали Великую национальную ложу Палестины-Эрец-Израиля.

В том же году Великая национальная ложа Египта прекращает свои работы и создаётся Великий восток Египта, который постоянно находится в тесных отношениях с Великой национальной ложей Палестины-Эрец-Израиля, которая практикует Йоркский устав.

В 1938 году Великая национальная ложа Палестины-Эрец-Израиля была признана великими востоками: Египта, Франции, Бельгии, Сирии, и великими ложами: Дании, Бакли и Боготы (Колумбия), Перу, Символической ложей Германии (в изгнании), Великой швейцарской ложей Альпина.

Несмотря на боевые действия и Вторую мировую войну, ВНЛ Палестины не приостановила свою деятельность. В 1944 году она решила создать свою Центральную библиотеку и музей в Тель-Авиве.

29 мая 1945 года она организовала торжественное собрание в честь победы союзников против нацистской Германии. В то время численность ВНЛП составляла — 550 братьев.

2 этап — создание Великой ложи Израиля

В 1946 году четыре ложи: «Реувен», «Массифе», «Шарон» и «Авив», под юрисдикцией Великой ложи Шотландии сформировали мозговой центр под названием «Еврейские ложи Эрец-Израиля». Они проводят совместные встречи и дискуссии, которые сосредоточены на будущем масонства независимого государства Израиль.

Шотландское влияние было преобладающим и новые ложи были рождены вопреки основополагающим принципам масонства. Братья лож ВНЛ Палестины-Эрец-Израиля и братья лож под юрисдикцией англосаксонских великих лож, работающих в том же храме, игнорировали друг друга полностью, а в светской жизни у них были хорошие отношения. На сегодняшний день не получила признание со стороны англосаксонских великих лож Великая национальная ложа Палестины-Эрец-Израиля.

После «Плана раздела Палестины» в 1947 году, утверждённого ООН, и в конце Палестинской войны в 1948 году, идёт создание государства Израиль, которое породило начало иммиграции евреев из европейских и арабских стран.

В январе 1949 года в Тель-Авиве состоялась 6-я ассамблея «Еврейских лож Эрец-Израиля», чтобы обсудить будущее создание Великой ложи Израиля, которая должна была заменить Великую национальную ложу Палестины и позволить наладить отношения с ложами непризнанных послушаний.

26 апреля 1949 года ассамблея единогласно решила изменить своё название.

В октябре 1949 года Великая ложа Израиля обосновалась в Тель-Авиве. И оставалась там до 30 марта 1953 года.

3 этап — создание Великой ложи государства Израиль

Были предприняты усилия, чтобы собрать ложи, имеющие отношения к различным направлениям масонства. В 1951 году великие ложи Англии и Ирландии провели учреждение Великой ложи государства Израиль в Иерусалиме под эгидой Великой ложи Шотландии.

20 октября 1953 года была основана Великая ложа государства Израиль. Данное основание стало возможным в результате долгой и кропотливой работы небольшой группы братьев. Это событие также способствовало слиянию всех масонов Израиля под суверенитетом Великой ложи государства Израиля и её 35 активных лож, которые собрались на торжественную инсталляцию в этот день.

В 1996 году 78 лож входили в состав Великой ложи государства Израиль, из которых 68 лож являются активными. Они делятся на шесть разных направлений: еврейские, арабские, христианские, друзские, греко — православные и коптские, работающих на 8 языках — иврит, английский, арабский, французский, румынский, немецкий, испанский и турецкий.

Ложи, работающие на иврите, используют единый ритуал, утверждённый великой ложей, который переводится для лож работающих на арабском, турецком и французском языках. Ложи, проводящие работы на немецком языке, используют ритуалы Шрёдера, а ложи, которые работают на английском, испанском и румынском языках, используют распространённые ритуалы, принятые в этих странах.

Масонство в Израиле сегодня

Великая ложа государства Израиль является единственной регулярной великой ложей, так как она была признана Объединенной великой ложей Англии. Под её юрисдикцией находится более 80 лож, в которых состоят около 2000 братьев. Принципы ВЛГИ основаны на трёх монотеистических религиях, и каждая ложа использует на алтаре Танах, Новый Завет и Коран.

Другие послушания в настоящее время не поддерживают официальные и неформальные отношения с Великой ложей государства Израиль.

Израильская федерация Le Droit Humain: это ложа номер 1878, названная как бесконечная. Создана ложа на Востоке Тель-Авива 11 мая 2008 года великим мастером ордена — Даниэлем Жуэ.

Великая женская ложа Франции представлена ложей в Иерусалиме — «Братство Лазурного берега». Ложа была создана 27 марта 2004 года 30 масонами из Франции, для поддержки израильских женщин желающих организовать женское направление масонства в Израиле. В иерусалимской ложе «Братство Лазурного берега» в настоящее время 45 женщин из всех слоёв общества. Они стремятся создать достаточное количество лож (3), работающих на иврите или любом другом языке используемом в Израиле для того, чтобы преуспеть в создании Великой женской ложи Израиля.

Великая ложа Франции имеет две ложи в Израиле, это «Берейшит» в Иерусалиме, и «Хермон» № 527, основанная в 1928 году в Тель-Авиве-Яффе, и возрождённая в 2006 году.

Великий восток Франции имеет две ложи.

Также израильское масонство включает в себя Верховный совет ДПШУ, Капитул Королевской арки и Капитул мастера метки.

На сегодняшний день в Израиле работает русскоязычная ложа носящая название «Моцарт», осуществляющая свои масонские работы Во Славу Великого Строителя Вселенной на востоке города Тель-Авива, под юрисдикцией Великой ложи государства Израиль, и зарегистрированной в её реестре под номером 85. Ложа учреждена и торжественно инсталлирована 9 апреля 2006 года, как первая в Израиле русскоязычная ложа. Церемония её торжественного открытия проходила под покровительством великого мастера Великой ложи государства Израиль.

См. также

• Масонство
• Список масонских организаций

Ссылки

• [www.freemasonry.org.il/ Великая ложа государства Израиль]
• [www.mozartlodge.org.il/index.html Ложа «Моцарт» № 85 (ВЛГИ) работающая на русском языке]
• [www.droit-humain.org/israel/index.html Международный смешанный масонский орден Право человека]
• [www.BereshitJerusalem.org Ложи Великой ложи Франции в Израиле]

Отрывок, характеризующий Масонство в Израиле

– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.