Массовые беспорядки в Кондопоге

Массовые беспорядки в Кондопоге
Дата 30 августа — 8 сентября 2006 года Место Кондопога, Карелия, Россия Причины Убийство выходцами из Чечни и Дагестана двух местных жителей Статус Межэтнический конфликт
Стороны конфликта
Местные жители Карелии	Выходцы из Чечни и Дагестана
Число участников
около 2000 манифестантов, около 300 активных участников беспорядков	около 100 выходцев из республик Северного Кавказа
Потери
	8 ранены; 6 выходцев из кавказских республик осуждены

Конфли́кт в Ко́ндопоге — беспорядки в карельском городе Кондопога в сентябре 2006 года, вызванные убийством двух местных жителей группой из шести человек — выходцами из Чечни и Дагестана. Для подавления волнений был использован Петрозаводский ОМОН. Задержаны более 100 человек, участвовавших в уличных беспорядках. Карельским властям пришлось срочно эвакуировать около 60 лиц кавказских национальностей, которых временно разместили в Петрозаводске.

Хроника конфликта

По заявлению милиции, в ночь на 30 августа в ресторане «Чайка» (ул. Пролетарская, 15), принадлежащем предпринимателю Иманову, у посетителей ресторана Сергея Мозгалёва и Юрия Плиева возник конфликт с официантом Мамедовым, нелегальным иммигрантом из Азербайджана. Мозгалёв и Плиев избили его. Тогда официант убежал от преследовавших его посетителей и сообщил об этом знакомым чеченцам. Через некоторое время те приехали на помощь, вооружённые ножами, битами и металлическими прутьями.

Через полчаса после драки к ресторану подъехало две автомашины с чеченцами — «крышей» ресторана. Они были вооружены ножами, битами и кусками железной арматуры. Не застав обидчиков бармена, приехавшие, по сообщениям очевидцев, начали избивать и калечить всех подряд местных жителей, находившихся на улице возле ресторана. В результате двое человек погибли на месте от ножевых ранений, девять человек доставлены в больницы, из них в реанимацию — пятеро. Никто из нападавших не пострадал.

• 31 августа в городе начались погромы. Были, по сообщению местного сайта, сожжены несколько ларьков, принадлежащих кавказцам.
• 1 сентября прошли похороны двоих убитых (электромонтёра Григория Слезова и охранника Сергея Усина). По местному телевидению был показан сюжет, в котором всё произошедшее было названо «бытовой дракой». Это и всколыхнуло местное население. Произошло несколько столкновений, в результате которых пострадало 8 человек.
• На сайте ДПНИ в ночь на 2 сентября была организована постоянная лента новостей, основанная на свидетельствах очевидцев из Кондопоги — ранее на сайте ДПНИ публиковались в режиме реального времени разрозненные сообщения, посвященные событиям в Кондопоге. Два представителя ДПНИ, включая Александра Белова вечером 1 сентября выехали для участия в сходе граждан.
• На 2 сентября на 12:00 был назначен народный сход жителей Кондопоги. На главной площади города прошёл массовый митинг, участники которого потребовали от властей выселить в течение суток всех нелегальных мигрантов. Митингующих было около 2000 человек. Резолюция митинга потребовала создания так называемых «народных дружин для контроля правопорядка в городе, так как милиция не справляется самостоятельно», изгнания из города мигрантов с Кавказа и из Средней Азии. Выдвигались призывы к участию «представителей народа» в пересмотре регистрации приезжих в Кондопогу. Часть митингующих — несколько сот человек — отправилась к ресторану «Чайка». Демонстранты сначала забросали заведение камнями, а затем, ворвавшись внутрь, подожгли подсобное помещение. После того, как сотрудники милиции оттеснили людей, а пожарные потушили огонь, люди начали громить коммерческие палатки. В 18 часов министром внутренних дел Карелии был введён в действие оперативный план «Вулкан-1», в г. Кондопоге развёрнут оперативный штаб МВД. В город прибыли премьер-министр Республики Карелия, министр внутренних дел Карелии, заместитель начальника УФСБ республики. Ближе к 22:00 по московскому времени, как сообщает «Интерфакс», протестующие вновь собрались у ресторана и подожгли его. Представители МВД утверждают, что среди нападавших преобладала молодёжь в возрасте от 16 до 22 лет.
• 3 сентября в прокуратуру Карелии явились три чеченца, принимавших участие в массовой драке. Они были задержаны в порядке ст. 91 УПК РФ 03.09.2006, а на следующий день — заключены под стражу.
• Глава Карелии Сергей Катанандов возложил ответственность за события в Кондопоге на чеченцев. Он заявил 4 сентября: «Главной причиной стало то, что на наших глазах группа представителей другого народа вела себя дерзко и вызывающе, игнорируя менталитет нашего народа. Северных людей нужно долго доводить. В общем, я понимаю чувства тех людей, которые вышли на улицу. … Наша цель — выгнать отсюда наглую дерзкую молодёжь, которая нас не уважает, причём местные власти и правоохранительные органы явно закрывали глаза на многие злоупотребления, тогда как наши граждане за те же нарушения несли ответственность по полной программе. Мы не против жителей Кавказа, наоборот, наши двери всегда открыты для честных и трудолюбивых людей, но мы не позволим не уважать наши законы».
• 5 сентября перед зданием администрации города Кондопога снова прошёл стихийный митинг. По сообщению радиостанции «Эхо Москвы», в городе введён негласный комендантский час — ночью на улицах проверяют документы. Тех, кто не может предъявить документы, задерживают. Число арестованных по подозрению в убийстве достигло 6 человек (четыре уроженца Чечни и один дагестанец). Троих из них задержали вскоре после драки в «Чайке», ещё трое явились в прокуратуру сами после переговоров представителей местных правоохранительных органов с лидерами чеченской диаспоры Карелии. Из шестерых арестованных четверо обвиняются в убийстве, а двое — в хулиганстве. В город прибыла команда молодёжного движения «Наши» с целью ведения проправительственной пропаганды среди местного населения.
• 6 сентября ситуация в Кондопоге снова обострилась. Как сообщило РИА «Новости», неизвестные подожгли здание спортивной школы, в которой проживали несколько семей из Средней Азии. От погромов в Кондопоге бежали более 30 кавказских семей, которые размещены в бывшем пионерском лагере «Айно». Задержаны 109 человек, 25 из них предъявлены обвинения в хулиганстве. Прокуратура также начала проверку в отношении действий милиции. Утром в Карелию прибыл представитель президента Чечни Мовлади Ахматукаев, а также депутаты и сотрудники правоохранительных органов республики, передаёт ИТАР-ТАСС. Они встретились с представителями чеченской диаспоры. По мнению жителей города, милиция оказывает противодействие жителям города, а органы центральной власти ведут политику замалчивания реальной ситуации в Кондопоге. Всего в 35-тысячной Кондопоге сосредоточено около 600 милиционеров и военных.
• 6 сентября в результате оперативно-розыскных мероприятий был задержан Сергей Мозгалёв, который обвиняется в том, что он был зачинщиком ссоры в ночь с 29 на 30 августа.
• 8 сентября около трёхсот человек собрались на митинг в Кондопоге, вновь требуя, чтобы выходцы с Северного Кавказа, вывезенные из города, не были допущены обратно. Официальные власти препятствовали проведению митинга. В знак траура жители надели белые повязки.
• 9 сентября премьер-министр Чечни Рамзан Кадыров выступил с угрозами в адрес Карелии, пригрозив найти «правовой способ» разобраться с жителями Кондопоги, если этого не сделает карельская власть.
• 12 сентября представители чеченской диаспоры в Кондопоге, которым были предъявлены обвинения в убийстве и групповом хулиганстве, отказались признать себя виновными и давать показания по делу.

Расследование и суд

6 сентября 2006 года в результате проводимых оперативно-розыскных мероприятий был задержан Мозгалёв С. А., подозреваемый следствием в участии в драке в баре (Мозгалёв до этого был известен как исполнитель заказного убийства, за которое был осуждён).

14 сентября прокуратура Карелии предъявила обвинение Сергею Мозгалёву.

2 ноября — как сообщило РИА Новости, в Кондопогу вернулись чеченцы, уехавшие оттуда после массовых беспорядков.

14 ноября в телепрограмме «Вести» (РТР) прошёл репортаж «Зачинщиков драки судят раньше убийц», в котором указывалось на сохраняющуюся напряжённость вокруг конфликта в Кондопоге.

16 ноября прокуратурой Республики Карелия было возбуждено уголовное дело по статье 282 ч.1 против координатора общественных связей ДПНИ Александра Белова.

2007

27 марта 2007 года суд города Кондопога признал зачинщиков драки Сергея Мозгалёва и Юрия Плиева виновными в совершении преступления, предусмотренного статьей 116 ч 2 УК РФ (нанесение побоев). Мозгалёв приговорен к 3,5 годам лишения свободы, а Плиев — к 8 месяцам лишения свободы. ЛДПР и Д. Рогозин призывали к освобождению подозреваемых, в том числе и Мозгалёва, из-под следствия, аргументируя это тем, что власти сами виноваты в сложившейся ситуации.

Убийство Сергея Усина и Григория Слезова в последовавшем за дракой нападении бандитов по-прежнему не раскрыто.

29 июня Плиев, отбыв срок наказания, вышел на свободу.

2 ноября в Кондопожском городском суде закончено рассмотрение уголовного дела по обвинению двенадцати жителей Кондопоги в участии в массовых беспорядках. Приговором суда все они были признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 212 УК РФ — участие в массовых беспорядках, сопровождавшихся погромами, поджогами и уничтожением имущества. Каждому из них назначено наказание в виде лишения свободы сроком три года условно. Трое из двенадцати осужденных обжаловали приговор в Верховный суд Республики Карелия. 04 февраля 2008 года судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда Республики Карелия жалобы были рассмотрены, приговор оставлен без изменения.

Расследование и суд над убийцами и их сообщниками затянулись более чем на три года. По состоянию на декабрь 2007 года, количество задержанных по подозрению в совершении убийств уменьшилось до 1 человека. Следствие по делу других обвиняемых (Магомед Ахмадов, Асланбек Баканаев, Магомед Камилов, Герихан Магомадов, Ислам Магомадов и Саид-Магомед Эдильсултанов) было завершено в апреле 2008 года.

2008

22 июля 2008 года в Верховном суде Карелии было оглашено обвинительное заключение, согласно которому шесть подсудимых обвиняются в совершении хулиганских действий, умышленном причинении вреда здоровью и причинении тяжкого вреда здоровью. Ислам Магомадов обвинялся в убийстве двух человек. Все подсудимые заявили, что не признают себя виновными.

В ходе следствия в адрес свидетелей неоднократно поступали угрозы.

2009

11 января 2009 года судебные слушания возобновились. Адвокаты обвиняемых заявили, что к убийству могут быть причастны азербайджанцы, которые, по словам адвокатов, после событий покинули Россию. С этой версией не согласны представители обвинения. По данным прокуратуры, смертельные ножевые ранения нанёс один из подсудимых, а его сообщники избивали остальных потерпевших палками. Этой версии соответствуют показания ранее допрошенных свидетелей и самих потерпевших.

21 мая сторона обвинения закончила представление доказательств по «кондопожскому» делу.

7 июля подсудимым были назначены сразу пять новых адвокатов.

2 октября Верховный суд начал допрос обвиняемых по «кондопожскому» делу. Обвиняемые согласились отвечать только на вопросы защиты. Версия, которой они придерживаются, заключается в том, что в драке, помимо них, участвовали некие выходцы из Азербайджана, и именно они избивали потерпевших. У одного из них, как утверждают подсудимые, в руке был замечен нож. У гособвинения, как известно, иная версия событий, которую подтверждают свидетели и потерпевшие..

7 октября сторона защиты закончила представление своих доказательств, главный обвиняемый Ислам Магомадов отказался давать показания..

6 ноября официантка Виктория Мосина, которая отказывалась от явки в предыдущих заседаниях, внезапно появилась в здании суда. Со слов свидетельницы, она утаила от следствия и от суда весьма важные вещи. В частности, сама девушка видела, как один из друзей Иманова, Угар Мамедов, в разгар драки выбегал из здания ресторана с бутылкой. Сергей Мозгалев и вовсе заявил, что в ту роковую ночь у чеченца Ислама Магомадова, обвиняемого в убийстве двух жителей Кондопоги и в ранениях ещё 9-ти человек, ножа он не видел. Нож был у бармена Рамира Гусейнова, как раз тогда, когда он стоял рядом с Владимиром Усиным, убитым в ту ночь..

17 декабря начались прения сторон по уголовному делу об убийстве двух жителей Кондопоги и причинении вреда здоровью различной степени тяжести ещё девяти гражданам. Главному обвиняемому грозит 22-летнее заключение, остальных подсудимых гособвинение предлагает приговорить к лишению свободы на сроки от 6 лет 6 месяцев до 14 лет. .

25 декабря адвокат Мурад Мусаев попросил суд отложить рассмотрение уголовного дела до 22 января для того, чтобы защита имела возможность представить суду ещё одного важного свидетеля. Как сообщил Мусаев, после длительных поисков ему удалось выйти на след человека, который до последнего времени именовался в «кондопожском процессе» либо как не установленное лицо, либо как «человек в джинсовом костюме», некто Магомет. Как сообщил адвокат, у него уже имеется полное представление о показаниях, которые свидетель может дать суду, и, по мнению защиты, это показания первостепенной важности, так как они «расставят все точки над и в этом деле». Как ни просил судья Александр Зайцев назвать имя нового свидетеля, защита отказалась это сделать. Тогда ходатайство было отклонено. Из-за произошедшего в судебном заседании скандала и оскорблений, высказанных адвокатами защиты в адрес переводчика Исы Абдурахманова, судебное заседание было остановлено, а затем и вовсе перенесено судьей на 28 декабря. . Примечание: «человек в джинсовом костюме», согласно версии обвиняемых — некий дагестанец, наносивший удары ножом.

2010

12 января 2010 года заседание в Верховном суде Карелии закончилось скандалом. Должно было прозвучать последнее выступление защитника подсудимых. Однако вместо этого адвокат Мурад Мусаев заявил суду очередное ходатайство, связанное с недовольством работой переводчика Исы Абдурахманова. Ответ судьи на ходатайство пока не последовал. В то время, как переводчик, сидя лицом к обвиняемым, переводил материалы дела, подсудимый Ислам Магомадов вступил с ним в пререкания. Затем, на глазах у адвокатов и присутствующих, подсудимый ударил переводчика ладонью по лицу. На данный момент слушания отложены. .

12 января в Верховном суде Карелии завершились прения сторон. Никто из подсудимых так и не признал своей вины. Из шести обвиняемых правом выступить с последним словом воспользовался только Герихан Магомадов. По его мнению, процесс имел политическую подоплёку, а на суд оказывалось давление со стороны органов власти и СМИ. По словам подсудимого, никакой драки в ресторане не было бы, если бы «потерпевшие вели себя адекватно». «Правда в том, что милиция не пресекла преступления пьяной толпы и потерпевших, действовавших организованной группой, то есть бандой», — сказал подсудимый. Магомадов просил суд вынести «хотя бы справедливый приговор». Остальные подсудимые сослались на непрофессионализм участвовавшего в процессе переводчика и поэтому говорить отказались.

Председательствующий Александр Зайцев назначил оглашение приговора или «принятие какого-либо другого судебного решения» на 15 марта, затем оно было перенесено на 22 марта. Оглашение было решено перенести из-за того, что сторона обвинения не подготовила в полном объёме текст приговора в срок. 22 марта судья Александр Зайцев не появился в зале суда и передал через секретаря, что оглашение приговора перенесено на 29 марта.

1 апреля Верховный суд Карелии, наконец, огласил приговор. Обвиняемые — Герихан Магомадов, Асланбек Баканаев, Магомед Камиллов, Магомед Ахмадов, Саид Эдильсултанов — признаны виновными в хулиганстве, совершенном по предварительному сговору группой лиц и также в нанесении телесных повреждений разной степени тяжести.

• Ислама Магомадова суд признал виновным в двойном убийстве и покушении на убийство и приговорил к 22 годам заключения.
• Баканаева осудили на 10 лет лишения свободы.
• Эдильсултанова на 6 лет.
• Камиллова на 6 лет и 2 месяца.
• Герихан Магомадов и Магомед Ахмадов получили по 3 года 10 месяцев заключения за хулиганство, совершенное группой по предварительному сговору.

22 апреля защита осужденных по уголовному делу о массовой драке возле ресторана «Чайка» в Кондопоге в 2006 году обжаловала приговор. Адвокаты обратились с кассационными жалобами в Верховный суд России, поскольку посчитали приговор необоснованным и несоответствующим фактам. Обвинение не стало обжаловать решение Верховного суда Карелии.

19 января 2011 года судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ отклонила жалобу на решение Верховного суда Карелии, сроки наказания вступили в законную силу.

Последствия

5 октября 2006 года президент России Владимир Путин отправил в отставку руководителя МВД Карелии генерал-майора Дмитрия Михайлова и начальника УФСБ Карелии полковника Алексея Дорофеева. Одновременно приказом Генерального прокурора России Юрия Чайки от должности отстранён прокурор Карелии Владимир Панасенко.

Ранее на возможные кадровые решения, связанные с событиями в Кондопоге, намекал председатель Совета Федерации Сергей Миронов, прилетевший 3 октября в Петрозаводск. Комментируя эти события, он заявил, что «ФСБ проспала» их, а «в МВД просто продали интересы республики и жителей Кондопоги».

В то же время в других регионах России усилились тенденции к силовому разрешению подобных межэтнических конфликтов. Так, например, весной и летом 2007 года, в городе Всеволожск Ленинградской области участились столкновения между молодёжными националистическими группировками и гастарбайтерами-таджиками.

Итогом широкого освещения и обсуждения данных событий стало то, что слово «кондопога» стало нарицательным для всех межнациональных конфликтов подобного типа в РФ современного периода.

См. также

• Массовые беспорядки в Яндыках (2005)
• Массовые беспорядки в Пугачёве
• Конфликт в Сагре
• Конфликт в Демьяново
• Казахско-чеченский конфликт в Алматинской области

Литература

• Григорьев М. С. Кондопога: что это было. М.: Европа, 2007. 216 стр.
• Юрчишин Л. Анализ коллективного насилия в Кондопоге. // Расизм, ксенофобия, дискриминация. Какими мы их увидели… М.: Новое литературное обозрение, 2013 — стр. 346—356

Ссылки

• [gov.karelia.ru/Karelia/1524/3.html Обращение Главы Карелии Сергея Катанандова к жителям республики]
• [gov.karelia.ru/Karelia/1524/1.html Кондопога: ситуация под контролем]
• [gov.karelia.ru/Karelia/1524/4.html Оценка прокурора]
• [gov.karelia.ru/Karelia/1525/2.html «Вели себя дерзко, игнорируя менталитет нашего народа»]
• [gov.karelia.ru/Karelia/1525/7.html Рамзан Кадыров: «Ситуация в Кондопоге стабилизируется»]
• [gov.karelia.ru/Karelia/1527/4.html Расследование продолжается]
• [alesh.ru/kondopoga/ Фотографии Кондопоги после конфликта (сентябрь 2006 год)]
• [rutube.ru/tracks/158193.html?v=9723d6920bb787f9345f1a979fc7025d О событиях в Кондопоге в августе-сентябре 2006 года (видео)]
•   Карельский межэтнический конфликт [maps.google.com/?q=Mithgol.Ru/Earth/rahowa01.kmz Google Maps]  [Mithgol.Ru/Earth/rahowa01.kmz KMZ] (файл в формате KMZ, для просмотра в Google Earth)
• Клин Б. [archive.is/20130108190622/www.izvestia.ru/russia/article3096208/ «Кавказская война» в Карелии] «Известия» 04.09.2006.
• [news.rin.ru/news///90635-1/// Новость NEWS.rin.ru: «Восстание в Кондопоге уже стало символом русского сопротивления начала 21-го века».]
• [news.bbc.co.uk/1/hi/world/europe/5319502.stm Migrants blamed for Russia riots] BBC News. 6 September 2006
• Стешин Д. [www.kp.ru/daily/23773/57283/ Как Кондопога сбросила чеченскую «крышу»] «Комсомольская правда», 13.09.2006.
• [youtube.com/watch?v=rPVAqqPF9eE Митинг жителей Кондопоги] на YouTube

Отрывок, характеризующий Массовые беспорядки в Кондопоге

Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.
Мари».


В середине лета, княжна Марья получила неожиданное письмо от князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость. Князь Андрей объявлял о своей помолвке с Ростовой. Всё письмо его дышало любовной восторженностью к своей невесте и нежной дружбой и доверием к сестре. Он писал, что никогда не любил так, как любит теперь, и что теперь только понял и узнал жизнь; он просил сестру простить его за то, что в свой приезд в Лысые Горы он ничего не сказал ей об этом решении, хотя и говорил об этом с отцом. Он не сказал ей этого потому, что княжна Марья стала бы просить отца дать свое согласие, и не достигнув бы цели, раздражила бы отца, и на себе бы понесла всю тяжесть его неудовольствия. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. «Тогда отец назначил мне срок, год, и вот уже шесть месяцев, половина прошло из назначенного срока, и я остаюсь более, чем когда нибудь тверд в своем решении. Ежели бы доктора не задерживали меня здесь, на водах, я бы сам был в России, но теперь возвращение мое я должен отложить еще на три месяца. Ты знаешь меня и мои отношения с отцом. Мне ничего от него не нужно, я был и буду всегда независим, но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда может быть так недолго осталось ему быть с нами, разрушило бы наполовину мое счастие. Я пишу теперь ему письмо о том же и прошу тебя, выбрав добрую минуту, передать ему письмо и известить меня о том, как он смотрит на всё это и есть ли надежда на то, чтобы он согласился сократить срок на три месяца».
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
Была одна странница, Федосьюшка, 50 ти летняя, маленькая, тихенькая, рябая женщина, ходившая уже более 30 ти лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, – княжне Марье вдруг с такой силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка пошла спать, княжна Марья долго думала над этим и наконец решила, что как ни странно это было – ей надо было итти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения.
Часто слушая рассказы странниц, она возбуждалась их простыми, для них механическими, а для нее полными глубокого смысла речами, так что она была несколько раз готова бросить всё и бежать из дому. В воображении своем она уже видела себя с Федосьюшкой в грубом рубище, шагающей с палочкой и котомочкой по пыльной дороге, направляя свое странствие без зависти, без любви человеческой, без желаний от угодников к угодникам, и в конце концов, туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду итти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где нибудь, и приду наконец в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья.
Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога.



Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы.
Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова.
Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.