Матвеев, Николай Михайлович (государственный деятель)
Никола́й Миха́йлович Матве́ев (22 мая 1876 — 20 апреля 1951) — советский государственный деятель.
Родился в селе Богдать Нерчинско-Заводского уезда Забайкальской области в семье забайкальского казака. Окончил Иркутское юнкерское училище, в 1896 — Нерчинско-Заводское горное училище. Работал землемером при правлении Забайкальского казачьего войска.
С начала 1900-х годов в социал-демократическом движении. Летом 1917 вступил в РСДРП(б).
В апреле — августе 1917 — председатель войскового комитета Забайкальского казачьего войска. С февраля 1918 был председателем Забайкальского областного СНК, один из организаторов борьбы с семёновщиной. После временного падения Советской власти скрывался в амурской тайге, был арестован японскими интервентами и заключён в концлагерь под Хабаровском. Был освобождён, затем в партизанском движении, заведующий политотделом партизанской армии в Приамурье. В 1920 вёл партийную работу в Хабаровске и Благовещенске. С ноября 1920 член правительства ДВР и военный министр. В августе 1921 — ноябре 1922 председатель правительства ДВР, член Дальбюро ЦК РКП(б). С 1923 находился на хозяйственной работе. Умер в Москве, похоронен на Новодевичьем кладбище.
Напишите отзыв о статье "Матвеев, Николай Михайлович (государственный деятель)"
Ссылки
- [encycl.chita.ru/encycl/person/?id=3603 Николай Михайлович Матвеев] в Энциклопедии Забайкалья
- [novodevichye.com/matveev_nm/ Надгробие Матвеева Н.М.]
Отрывок, характеризующий Матвеев, Николай Михайлович (государственный деятель)
Все очень смеялись. На верхнем почетном конце стола все были, казалось, веселы и под влиянием самых различных оживленных настроений; только Пьер и Элен молча сидели рядом почти на нижнем конце стола; на лицах обоих сдерживалась сияющая улыбка, не зависящая от Сергея Кузьмича, – улыбка стыдливости перед своими чувствами. Что бы ни говорили и как бы ни смеялись и шутили другие, как бы аппетитно ни кушали и рейнвейн, и соте, и мороженое, как бы ни избегали взглядом эту чету, как бы ни казались равнодушны, невнимательны к ней, чувствовалось почему то, по изредка бросаемым на них взглядам, что и анекдот о Сергее Кузьмиче, и смех, и кушанье – всё было притворно, а все силы внимания всего этого общества были обращены только на эту пару – Пьера и Элен. Князь Василий представлял всхлипыванья Сергея Кузьмича и в это время обегал взглядом дочь; и в то время как он смеялся, выражение его лица говорило: «Так, так, всё хорошо идет; нынче всё решится». Анна Павловна грозила ему за notre bon Viasmitinoff, а в глазах ее, которые мельком блеснули в этот момент на Пьера, князь Василий читал поздравление с будущим зятем и счастием дочери. Старая княгиня, предлагая с грустным вздохом вина своей соседке и сердито взглянув на дочь, этим вздохом как будто говорила: «да, теперь нам с вами ничего больше не осталось, как пить сладкое вино, моя милая; теперь время этой молодежи быть так дерзко вызывающе счастливой». «И что за глупость всё то, что я рассказываю, как будто это меня интересует, – думал дипломат, взглядывая на счастливые лица любовников – вот это счастие!»Среди тех ничтожно мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило всё и парило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление – очевидно поддельно. Не только они, но лакеи, служившие за столом, казалось, чувствовали то же и забывали порядки службы, заглядываясь на красавицу Элен с ее сияющим лицом и на красное, толстое, счастливое и беспокойное лицо Пьера. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух счастливых лицах.