Матисон, Андрей Викторович
Поделись знанием:
Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.
В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
| Андрей Викторович Матисон | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Страна: | |
| Научная сфера: | |
| Учёная степень: | |
| Альма-матер: | |
| Награды и премии: |
Макариевская премия (2011) |
Андрей Викторович Матисон (родился в 1970 году, Москва) – российский историк, археограф и генеалог, ведущий специалист в области научного изучения генеалогии православного духовенства России. Доктор исторических наук.
Биография
Окончил Историко-архивный институт Российского государственного гуманитарного университета. В 1999 г. защитил кандидатскую диссертацию по теме «Генеалогия московской торгово-промышленной элиты, 1801-1863 гг.»[1]. В 2015 г. защитил докторскую диссертацию (утверждена ВАК в 2016 г.) по теме «Городское духовенство России XVIII в. (историко-генеалогическое исследование по материалам Тверской епархии»[2]. Заведующий отделом Главного архивного управления Москвы[3].
Автор первого в России справочника по генеалогии священно-церковнослужителей: «Духовенство Тверской епархии XVIII – начала XX веков: Родословные росписи»[4].
В 2011 г. награждён Макариевской премией за монографию «Православное духовенство русского города XVIII века: генеалогия священно-церковнослужителей Твери»[5]. Монография явилась первым в историографии комплексным исследованием генеалогии духовенства одного из регионов России[6].
Основные работы
- Генеалогия православного приходского духовенства России XVIII – начала XX веков: История рода Мощанских.— М.: Научная книга, 2000. — 120 с. — 500 экземпляров.— ISBN 5-7671-0003-9
- Источники изучения генеалогии православного приходского духовенства России XVIII – начала XX вв. // 2000-летию Рождества Христова посвящается: Специальный выпуск «Вестника архивиста». — М., 2001. — С. 131-137
- Духовенство Тверской епархии XVIII – начала XX веков: Родословные росписи.— Выпуск первый. — СПб.: Издательство ВИРД, 2002. — 216 с. — ISBN 5-94030-022-7; Выпуск второй. — СПб.: Издательство ВИРД, 2003. — 180 с. — ISBN 5-94030-037-5 ; Выпуск третий. — СПб.: Издательство ВИРД, 2004. — 202 с. — ISBN 5-94030-053-7; Выпуск четвертый. — СПб.: Издательство ВИРД, 2005. — 200 с. — ISBN 5-94030-066-9; Выпуск пятый. — СПб.: Анатолия, 2007. — 206 с. — ISBN 978-5-745201-21-9; Выпуск шестой. — М.: Старая Басманная, 2011. — 178 с. — ISBN 978-5-904043-57-5; Выпуск седьмой. — М.: Старая Басманная, 2013. — 212 с. — ISBN 978-5-904043-97-1; Выпуск восьмой. — М.: Старая Басманная, 2014. — 238 с. — ISBN 978-5-906470-20-1; Выпуск девятый. — М.: Старая Басманная, 2015. — 204 с. — ISBN 978-5-906470-39-3
- [rucont.ru/efd/363816 Православное духовенство русского города XVIII века: генеалогия священно-церковнослужителей Твери] — М.: Старая Басманная, 2009. — 268 с. — 500 экземпляров. — ISBN 978-5-904043-24-7
- Брачные союзы православного духовенства уездных городов России в конце XVIII века: Ржев и Осташков // Вестник архивиста. — 2011. — № 4. — С. 130-137
- Исследования родословия православного духовенства России // Библиография. — 2011. — № 6. — С. 130-136
- [eprints.tversu.ru/2655/1/Вестник_ТвГУ._Серия_История._2011._Выпуск_4._С._144-152.pdf Соборные протоиереи Ржева и Осташкова в XVIII веке // Вестник Тверского государственного университета. — Серия: История. — 2011. — Выпуск 4. — С. 144-152]
- [pstgu.ru/download/1353399686.7-15.pdf Уровень «школьного» образования духовенства уездных городов России в XVIII в. (Ржев и Осташков) // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. — Серия II: «История. История Русской Православной Церкви». — 2012. — Выпуск 3 (46). — С. 7-15]
- Провинциальное духовенство России в XVIII в.: история и генеалогия клириков Осташкова // Клио. — 2012. — 4 (64). — С. 76-82
- Священноцерковнослужители Ржева XVIII в.: история и генеалогия // Клио. — 2012. — 7 (67). — С. 77-83
- Городское и сельское духовенство Тверской епархии в середине XIX века: Справочник. — М.: Старая Басманная, 2015. — 512 с. — ISBN 978-5-906470-62-1
Публикации источников
- «Сколько по смерть реченного протопопа Афонасья Петрова пажити ево и какой точно осталось». Дело об имуществе протоиерея Афанасия Лебедева. Вторая половина XVIII в. // Исторический архив. — 2012. — № 5. — С. 187-196
- Переписные книги Твери XVII века. М.: Старая Басманная, 2014 — 124 с. — ISBN 978-5-906470-19-5
- Писцовая и межевая книга Твери 1685-1686 годов. М.: Старая Басманная, 2014 — 348 с. — ISBN 978-5-906470-32-4
- Писцовые и переписные книги Старицы XVII века. М.: Старая Басманная, 2016 — 196 с. — ISBN 978-5-906470-52-2
Напишите отзыв о статье "Матисон, Андрей Викторович"
Примечания
- ↑ [www.dissercat.com/content/genealogiya-moskovskoi-torgovo-promyshlennoi-elity-1801-1863-gg/ Электронная библиотека диссертаций]
- ↑ [lib.urfu.ru/mod/data/view.php?d=51&rid=242908&filter=1/ Страница Диссертационного совета Уральского федерального университета]
- ↑ [rusnauka.info/novosti-komiteta/nauchno-teoreticheskiy-seminar-nits-im.-v.v.-bolotova-massovye-istochniki-po-genealogii-tverskogo-duhovenstva.php/ Заседание Научного-исследовательского центра им. В. В. Болотова]
- ↑ Наумов О. Н. Очерки по русской генеалогии: избранные труды. — М.: Старая Басманная, 2012. — ISBN 978-5-904043-67-4. — С. 51; Щапов Я. Н. Справочный инструментарий историка России. — М.: Наука, 2007. — ISBN 5-02-034012-X. — С. 118.
- ↑ [www.m-fond.ru/laureates/laureates-2010-2011/ Лауреаты Макариевской премии 2011 года]
- ↑ [www.vestarchive.ru/1/1069-l-xviii-.html/ Обсуждение книги А.В. Матисона в Российском обществе историков-архивистов]
Ссылки
[www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_list.cgi?5#12/ Биографические данные в базе Благотворительного фонда «Русское Православие»]
Отрывок, характеризующий Матисон, Андрей Викторович
– Это моя чашка, – говорил он. – Только вложите пальчик, все выпью.Когда самовар весь выпили, Ростов взял карты и предложил играть в короли с Марьей Генриховной. Кинули жребий, кому составлять партию Марьи Генриховны. Правилами игры, по предложению Ростова, было то, чтобы тот, кто будет королем, имел право поцеловать ручку Марьи Генриховны, а чтобы тот, кто останется прохвостом, шел бы ставить новый самовар для доктора, когда он проснется.
– Ну, а ежели Марья Генриховна будет королем? – спросил Ильин.
– Она и так королева! И приказания ее – закон.
Только что началась игра, как из за Марьи Генриховны вдруг поднялась вспутанная голова доктора. Он давно уже не спал и прислушивался к тому, что говорилось, и, видимо, не находил ничего веселого, смешного или забавного во всем, что говорилось и делалось. Лицо его было грустно и уныло. Он не поздоровался с офицерами, почесался и попросил позволения выйти, так как ему загораживали дорогу. Как только он вышел, все офицеры разразились громким хохотом, а Марья Генриховна до слез покраснела и тем сделалась еще привлекательнее на глаза всех офицеров. Вернувшись со двора, доктор сказал жене (которая перестала уже так счастливо улыбаться и, испуганно ожидая приговора, смотрела на него), что дождь прошел и что надо идти ночевать в кибитку, а то все растащат.
– Да я вестового пошлю… двух! – сказал Ростов. – Полноте, доктор.
– Я сам стану на часы! – сказал Ильин.
– Нет, господа, вы выспались, а я две ночи не спал, – сказал доктор и мрачно сел подле жены, ожидая окончания игры.
Глядя на мрачное лицо доктора, косившегося на свою жену, офицерам стало еще веселей, и многие не могла удерживаться от смеха, которому они поспешно старались приискивать благовидные предлоги. Когда доктор ушел, уведя свою жену, и поместился с нею в кибиточку, офицеры улеглись в корчме, укрывшись мокрыми шинелями; но долго не спали, то переговариваясь, вспоминая испуг доктора и веселье докторши, то выбегая на крыльцо и сообщая о том, что делалось в кибиточке. Несколько раз Ростов, завертываясь с головой, хотел заснуть; но опять чье нибудь замечание развлекало его, опять начинался разговор, и опять раздавался беспричинный, веселый, детский хохот.
В третьем часу еще никто не заснул, как явился вахмистр с приказом выступать к местечку Островне.
Все с тем же говором и хохотом офицеры поспешно стали собираться; опять поставили самовар на грязной воде. Но Ростов, не дождавшись чаю, пошел к эскадрону. Уже светало; дождик перестал, тучи расходились. Было сыро и холодно, особенно в непросохшем платье. Выходя из корчмы, Ростов и Ильин оба в сумерках рассвета заглянули в глянцевитую от дождя кожаную докторскую кибиточку, из под фартука которой торчали ноги доктора и в середине которой виднелся на подушке чепчик докторши и слышалось сонное дыхание.
– Право, она очень мила! – сказал Ростов Ильину, выходившему с ним.
– Прелесть какая женщина! – с шестнадцатилетней серьезностью отвечал Ильин.
Через полчаса выстроенный эскадрон стоял на дороге. Послышалась команда: «Садись! – солдаты перекрестились и стали садиться. Ростов, выехав вперед, скомандовал: «Марш! – и, вытянувшись в четыре человека, гусары, звуча шлепаньем копыт по мокрой дороге, бренчаньем сабель и тихим говором, тронулись по большой, обсаженной березами дороге, вслед за шедшей впереди пехотой и батареей.
Разорванные сине лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли. Яснее и яснее обозначались лица солдат. Ростов ехал с Ильиным, не отстававшим от него, стороной дороги, между двойным рядом берез.
Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
