Маттео I Висконти

Маттео I Висконти Великий итал. Matteo Visconti "Il Grande"<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
капитан народа, затем граф Милана
1287 — 1322
Предшественник:	Оттоне Висконти
Преемник:	Галеаццо I Висконти
Вероисповедание:	Католичество
Рождение:	15 августа 1250(1250-08-15) Инворио
Смерть:	24 июня 1322(1322-06-24) (71 год)
Род:	Дом Висконти
Отец:	Тебальдо Висконти
Дети:	Галеаццо I Джованни Лукино Стефано Марко

Маттео I Великий (15 августа 1250—24 июня 1322) — капитан народа и фактический правитель Милана 1287—1302, граф Милана 1311—1322 гг., императорский викарий в Ломбардии 1297—1317 гг. Сын Тебальдо Висконти, племянника архиепископа Оттоне Висконти.

Восхождение к власти

После того как отец Маттео, Тебальдо Висконти, бывший военачальником своего дяди архиепископа Оттоне Висконти, в 1275 году был взят в плен войсками императора и его союзника Наполеоне делла Торре и обезглавлен в следующем году в Галларате, командование войсками Висконте принял Маттео. В декабре 1287 года, при поддержке архиепископа Оттоне Висконти, Маттео был избран капитаном народа. Он настолько укрепил влияние своей семьи, что в 1289 году смог навязать муниципалитету Милана новые коммунальные статуты, в соответствии с которыми выборы капитана народа передавались Правительственному совету (Consiglio di governo), формируемому архиепископом и состоящему из 12 провизоров и их главы. В 1290 году он стал капитаном народа Верчелли, а в 1292 году — Алессандрии и Комо, а его брат Уберто — подеста Верчелли и Комо.

Изгнание и возвращение

В 1302 году он был изгнан из города в результате реванша делла Торре. Маттео обратился за поддержкой к королю Германии. 27 декабря 1310 г. в торжественной обстановке король Генрих VII, прибывший в Милан на коронацию в качестве короля Италии, устроил примирение враждующих домов делла Торре и Висконти. Однако в феврале город восстал против имперской власти. Маттео сразу занял сторону императора. 13 июля 1311 г. под стенами Брешиа он получил от Генриха VII имперский викариат на Милан с уплатой крупной суммы денег. Он стал одним из сильнейших представителей итальянских гибеллинов. После этого он был официально признан муниципалитетом в качестве синьора Милана. Маттео собрал собственную сильную наемную армию, к 1315 ставшую сильнейшей в Северной Италии. При поддержке императора он подчинил своей власти Пьяченцу, Бергамо, Лоди, Кремону, Тортону, Павию, и Новару.

Враг Святого Престола

Своей резиденцией в Милане Маттео избрал Анжеру - дворец миланских архиепископов, за что вскоре был отлучён тогдашним архиепископом от церкви. Маттео отнёсся к этому факту с показным равнодушием, однако на этом его проблемы с католической церковью только начались.

Новый папа Иоанн XXII (1316–1334), видя в нём опасного для себя вождя гибеллинов, 31 марта 1317 г. выпустил буллу, запрещавшую Висконти носить титул имперского викария. Маттео отказался от титула, но в ответ изгнал миланского архиепископа, заменив его своим сыном Джованни. Папа не признал выборы и назначил своего кандидата. 4 января 1318 г. Маттео был отлучён от церкви за лишение свободы делла Торре и других гвельфов. Новые отлучения последовали 10 февраля и 6 апреля.

В 1320 г. на основании показаний миланского священника Бартоломео Каньолати против Маттео Висконти был начат процесс по обвинению в некромантии с целью убийства папы. Маттео был вызван на допрос в Авиньон, но не явился, сказавшись больным. В декабре начался новый процесс уже против Маттео и его старшего сына Галеаццо по обвинению в ереси, колдовстве, содержании на службе дьяволов, сочувствии учению фра Дольчино. В список еретиков попали также архиепископ Оттоне и вся женская линия семьи, так как одна из родственниц матери Маттео была сожжена на костре по обвинению в ереси.

14 марта 1321 г. Маттео был заочно осуждён, а его имущество объявлено конфискованным. Жители Милана также попали под интердикт. В начале лета следующего же года Маттео Великий умер и был тайно похоронен в неизвестном месте. Новым синьором Милана стал его старший сын Галеаццо I (1277 – 1328).

В базилике Сан Эусторжио Маттео построил семейную капеллу, в которой был похоронен его брат Уберто.

Ссылки

• [sigils.ru/heraldic/gerb_visconti.html Герб Висконти ди Милано]
• [nobles.narod.ru/milan.htm Герцоги Миланские]
• [www.italia-mia.globalfolio.net/storia/visconti.htm Синьория Висконти в Милане]

Отрывок, характеризующий Маттео I Висконти

– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.