Матчи сборной России по футболу 2007
Товарищеский матч
| 7 февраля 2007 |
|
Стадион: «Амстердам АренА», Амстердам Зрителей: 25 000 Судья:  Марк Клаттенбург |
||||||
| Составы: Нидерланды: Стекеленбург, Ялинс, Матейсен, Баума, ван Бронкхорст (к), Ландзат (Снейдер, 46'), де Йонг (Мендес да Силва, 64'), Зеедорф (де Клер, 78'), ван дер Варт, Веннегор оф Хесселинк (Хюнтелар, 78'), Кёйт (Бабел, 46'). |
||||||||
Отборочная стадия XIII чемпионата Европы. Матч группы E
| 24 марта 2007 |
|
Стадион: «А. Ле Кок Арена», Таллин Зрителей: 11 000 Судья:  Дарко Цеферин |
||||||
| Составы: Эстония: Поом (к), Шишов (Неэмело, 80'), Степанов, Лемсалу, Круглов, Терехов (Камс, 52'), Дмитриев, Леэтма (Кинк, 69'), Линдпере, Клаван, Опер. |
||||||||
Отборочная стадия XIII чемпионата Европы. Матч группы E
| 2 июня 2007 |
|
Стадион: «Петровский», Санкт-Петербург Зрителей: 22 500 Судья:  Томми Шервен |
||||||
| Составы: Россия: Малафеев, В. Березуцкий, Игнашевич, А. Березуцкий (Анюков, 46'), В. Быстров, Семшов, Зырянов, Торбинский, Жирков (Будянский, 57'), Аршавин (к), Кержаков (Сычёв, 54'). |
||||||||
Отборочная стадия XIII чемпионата Европы. Матч группы E
| 6 июня 2007 |
|
Стадион: «Максимир», Загреб Зрителей: 38 000 Судья:  Любош Михель |
|||
| Составы: Хорватия: Плетикоса, Чорлука, Шимич, Р. Ковач, Шимунич, Срна (Леко, 8'), Н. Ковач (к), Модрич, Кранчар (Петрич, 66'), Эдуарду да Силва, Олич (Бабич, 83'). |
|||||
Товарищеский матч
| 22 августа 2007 |
|
Стадион: «Локомотив», Москва Зрителей: 15 000 Судья: Владимир Хринак |
||||||
| Составы: Россия: Габулов (Шунин, 46'), В. Березуцкий (Анюков, 46'; Р. Воробьёв, 86'), Колодин, А. Березуцкий (Торбинский, 58'), Саенко, Семшов, Аршавин (к), Билялетдинов, Жирков (Зырянов, 46'), Павлюченко (Погребняк, 46'), Сычёв. |
||||||||
Отборочная стадия XIII чемпионата Европы. Матч группы E
| 8 сентября 2007 |
|
Стадион: «Локомотив», Москва Зрителей: 26 000 Судья: Том Хеннинг Эвребё |
||||||
| Составы: Россия: Габулов, В. Березуцкий, Игнашевич, А. Березуцкий, В. Быстров (Анюков, 87'), Семшов, Зырянов, Аршавин (к), Билялетдинов, Сычёв (Малафеев, 70'), Павлюченко (Кержаков, 66'). |
||||||||
Отборочная стадия XIII чемпионата Европы. Матч группы E
| 12 сентября 2007 |
|
Стадион: «Уэмбли», Лондон Зрителей: 86 106 Судья:  Мартин Ханссон |
||||||
| Составы: Англия: Робинсон, Ричардс, Фердинанд, Терри (к), Э. Коул, Райт-Филлипс, Барри, Джеррард, Д. Коул (Ф. Невилл, 88'), Хески (Крауч, 80'), Оуэн (Даунинг, 90+2'). |
||||||||
Отборочная стадия XIII чемпионата Европы. Матч группы E
| 17 октября 2007 |
|
Стадион: «Лужники», Москва Зрителей: 78 000 Судья:  Луис Медина Канталехо |
||||||
| Составы: Россия: Габулов, В. Березуцкий (Торбинский, 46'), Игнашевич, А. Березуцкий, Анюков, Зырянов, Семшов, Билялетдинов, Жирков, Аршавин (к) (Колодин, 89'), Кержаков (Павлюченко, 58'). |
||||||||
Отборочная стадия XIII чемпионата Европы. Матч группы E
| 17 ноября 2007 |
|
Стадион: «Рамат Ган», Рамат-Ган Зрителей: 27 568 Судья:  Стефано Фарина |
||||||
| Составы: Израиль: Ават (к), Шпунгин, Бен Хаим, Кейнан, Зив, Ицхаки (Бен Шушан, 62'), Альберман, Т. Коэн, Бузагло (Охаюн, 64'), Барда, Бен Саар (Голан, 69'). |
||||||||
Отборочная стадия XIII чемпионата Европы. Матч группы E
| 21 ноября 2007 |
|
Стадион: Муниципальный стадион, Андорра-ла-Велья Зрителей: 1 000 Судья: Терье Хауге |
||||||
| Составы: Андорра: Кольдо (Гомес, 46'), А. Лима, И. Лима, Сонеджи (Риера, 83), Бернаус, Эскура, Хименес, Сивьера, Морено, Руис (к), Виейра (Андорра, 50'). |
||||||||
Напишите отзыв о статье "Матчи сборной России по футболу 2007"
Ссылки
- [www.rusteam.permian.ru/history/2007.html Сборная России в 2007 году] на сайте rusteam.permian.ru
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Матчи сборной России по футболу 2007
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.
Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
