Мауве, Антон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Антон Мауве

Антон Мауве (нидерл. Anton Mauve; 18 сентября 1838, Зандам — 5 февраля 1888, Арнем) — голландский художник-пейзажист.



Жизнь и творчество

В 16-летнем возрасте А. Мауве поступил в обучение к художнику-анималисту Питеру Фредерику ван Осу, и рисовал сценки с овцами, коровами и лошадьми. Любимой темой молодого художника стало изображение лошадей. Пользовался поддержкой Пауля Й. К. Габриеля. Благодаря своему выбору крайне простых сюжетов, которые Мауве исполнял как правило в серых или серебристых тонах, он оказался одним из лучших акварелистов Гаагской школы. Одним из наиболее частых сюжетов на картинах А. Мауве было изображение сельского пейзажа с пасущимися коровами, овцами и лошадьми.

А. Мауве оказал большое влияние на художественное становление своего родственника Винсента ван Гога (бывшего двоюродным братом жены Мауве). В октябре 1881 года Мауве послал ван Гогу ящик художника, полный масляных красок. В конце ноября того же года А. Мауве с течение 3 недель в своей гаагской мастерской преподавал ван Гогу акварельную живопись, однако Винсент оказался не расположен к акварели, и кроме тех, что были им созданы в ателье у Мауве, никогда акварелей не писал (согласно переписке Винсента Ван Гога с его братом Тео, работы акварелью были даже после смерти Мауве). А. Мауве также познакомил Иохана Хендрика Вейсенбруха, одного из корифеев голландской живописи конца XIX столетия, с Ван Гогом и его графическими работами, и Вейсенбрух дал весьма положительный отзыв о мастерстве и таланте молодого художника, заставив поверить в свои творческие силы.

Помимо Нидерландов, в настоящее время работы А. Мауве хранятся во многих художественных музеях (в том числе и в амстердамском Рийксмузее, значительное число его полотен было приобретено в своё время музеями и коллекционерами США (например, Бруклинским музеем) .

Галерея

Напишите отзыв о статье "Мауве, Антон"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Мауве, Антон

– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».