Маунт-Айза
| Город
Маунт-Айза
Mount Isa
|
Маунт-Айза (англ. Mount Isa, Гора Айза) — город в северо-западной части австралийского штата Квинсленд, центр одноимённого района местного самоуправления. Население города по оценкам на 2008 год составляло примерно 21,5 тысяч человек[2]. Ближайшие крупные города — Таунсвилл (расположен в 800-x километрах на востоке) и Алис-Спрингс (расположен в 700-х километрах на юго-западе).
Содержание
География
Маунт-Айза расположен в полупустынной малозаселённой внутренней части австралийского континента. Расстояния до ближайших населенных пунктов здесь измеряются сотнями километров.
Главная река района, Лейхгардт (англ. Leichhardt River), пересекая город с юга на север, делит его на две части. Центр города и основные жилые кварталы расположены на восточном берегу реки, на западном берегу расположены промышленные районы.
Вдоль западной окраины города тянется невысокая горная гряда, в недрах которой были найдены богатые залежи медных и цинк-свинцово-серебряных руд.
История
До прихода европейцев в районе Маунт-Айза традиционно проживали австралийские аборигены племен калкадун (англ. Kalkadoon). Они изготавливали орудия труда и оружие высокого качества. Некоторые изготовленные ими предметы, такие как каменные ножи, бумеранги, наконечники для копий и щиты, были найдены в отдаленных районах Южной Австралии, что указывает на исключительную ценность данных предметов[3].
В 1923 году Джон Кемпбелл в поисках золота исследовал северные территории Австралии. Во время своей остановки на реке Лейхгардт он изучил образцы расположенных рядом скальных пород. Образцы содержали большое количество различных минералов.
Вот так, совершенно случайно, Джон Кемпбелл натолкнулся на одно из богатейших в мире месторождений медных, серебряных, свинцовых и цинковых руд. Кемпбелл решил назвать это место «Гора Айза». Название всплыло в его памяти вслед за рассказами о богатой золотом горе Айза в Западной Австралии[1].
Первоначальное освоение района сопровождалось большими трудностями. Огромные расстояния отделяли Маунт-Айзу от крупных городов восточного побережья Австралии. Также сюда можно добавить полупустынную местность, отсутствие воды и строительных материалов и очень жаркий климат. Преодолев все трудности развития, Маунт-Айза официально получил статус города в 1968 году, когда его население достигло 18 тысяч человек.
Местные жители для краткости называют свой город «Айза» (англ. The Isa)[4]. В настоящее время Маунт-Айза является административным, коммерческим и промышленным центром всего огромного северо-западного района Квинсленда. Здесь расположен один из самых эффективных в мире промышленных комплексов по добыче и производству меди, серебра, свинца и цинка. Вторым по значимости бизнесом района является разведение крупного рогатого скота.
Современный Маунт-Айза
Mount Isa Mines
В 1923 году Джон Кемпбелл обнаружил в районе Маунт-Айза месторождение цинковых, свинцовых и серебряных руд. Для разработки этих месторождений в 1924 году была основана компания Mount Isa Mines (Рудники Горы Айза). Полномасштабное производство этих металлов было начато в 1931 году. Медные руды были впервые обнаружены в 1927 году. В самом начале производство меди не было постоянным, оно велось во время Второй мировой войны, но после было остановлено. Параллельное цинк-свинцово-серебряное и медное производство началось только в 1953 году[5].
Сегодня компания Mount Isa Mines является частью транснациональной горнорудной компании Xstrata. Mount Isa Mines по-прежнему является одним из крупнейших производителей медной руды в Австралии. В городе расположен крупнейший в Австралии горно-обогатительный комбинат (горное предприятие, осуществляющее добычу и обогащение руд) и крупнейший металлургический завод по выплавке цветных металлов[6]. Возвышающаяся на 270 метров заводская труба является самой заметной деталью всего города. Медь и свинец, полученные на заводе в виде анодов и цинковых концентратов, перевозят по железной дороге в порт Таунсвилла. Свинцовые слитки далее отправляются в Англию, на перерабатывающий завод, для дальнейшего получения серебра.
На «медное» отделение компании Xstrata работает 4,5 тысячи человек, на «цинк-свинцово-серебряное» — 1 160 человек. Компания является градообразующим предприятием Маунт-Айзы и вкладывает много средств в развитие инфраструктуры всего района[7][8]. Несмотря на это экологическая обстановка в районе оставляет желать лучшего. В отчете здравоохранения правительства Квинсленда за 2008 год содержится информация о том, что у 10 % детей района наблюдается повышенное содержание свинца в организме. Компания Xstrata считает, что данный факт не связан с её деятельностью, а является результатом высокого уровня содержания свинца в почве района[9].
Айза-Родео
Идея проведения в «Айзе» родео зародилась в умах молодых и амбициозных членов местного Ротари клуба. Они захотели привлечь внимание к своему малоизвестному городу. В 1959 году, на момент проведения первого соревнования, они не имели ни опыта, ни финансирования. Первый призовой фонд составлял всего 500 фунтов стерлингов. В то время никто не представлял себе будущую масштабность данного проекта.
Сегодня Ротари клуб продолжает организовывать Айза-Родео — крупнейшее родео в Австралии. Айза-Родео приобрело статус престижного соревнования не только на родине, но и за рубежом. Сюда съезжаются лучшие местные и зарубежные спортсмены, а призовой фонд соревнования превышает $200 000[10].
В 2007 году Айза-Родео переехал в центр города на новый комплекс Ба́ченен-Парк (англ. Buchanan Park). Комплекс имеет прямоугольную арену на американский манер и крытые трибуны на 5500 человек. Соревнования длятся две недели. В это время проводится большое число дополнительных мероприятий, включая конные гонки, гонки на верблюдах, различные концерты и выставки. В целом всё мероприятие превращается в большой праздник.
Инфраструктура
Вода
Основным условием жизни в полупустынных районах является наличие воды, а для большого города и его промышленных предприятий необходимо много воды. Главная река района — Лейхгардт берёт начало южнее Маунт-Айза и течёт на север, впадая в залив Карпентария. Основными притоками, питающими реку Лейхгардт, являются реки Александра (англ. Alexandra River), Фиери-Крик (англ. Fiery Creek), Ганпауде-Крик (англ. Gunpowder Creek), Мистэйк-Крик (англ. Mistake Creek) и Райфл-Крик (англ. Rifle Creek). Из названия рек сразу понятно, что все они являются пересыхающими реками (Крик — периодически пересыхающие реки) и, соответственно, не могут служить источником воды круглый год.
На реке Лейхгардт и её притоках с помощью строительства дамб было создано несколько искусственных водохранилищ. Двумя основными водохранилищами района являются озеро Мундера (78,2 миллионов м³ воды) и озеро Джулиус (127 миллионов м³ воды). Из более мелких водохранилищ можно отметить Восточную плотину Лейхгардт (англ. East Leichhardt Dam) — 12,2 миллионов м³ воды и плотину Райфл-Крик (англ. Rifle Creek Dam) — 9,5 миллионов м³ воды[11].
Озеро Мундера (англ. Lake Moondarra) расположено в 15 км севернее города Маунт-Айза. Строительство плотины было начато в 1956 году и завершено 6 ноября 1958 года, стоимость проекта составила 1,7 миллионов фунтов стерлингов. После специального конкурса было утверждено название «Мундера», переводящееся с языка местных аборигенов, как «много дождя и грома»[12]. Для создания искусственных пляжей на озеро были привезены тонны песка. Были созданы зоны отдыха со всеми удобствами, включая душевые кабинки и туалеты, построены кафе и стоянки для автомобилей. В настоящее время озеро является одним из излюбленных мест для любителей водных видов спорта, рыбалки, пляжного отдыха и пикников на природе.
В 1976 году, с помощью строительства плотины, было создано озеро Джулиус (англ. Lake Julius) — самое большое водохранилище района. Озеро расположено в 70 км на север от города Маунт-Айза. При средней глубине 8,9 метра оно вмещает 127 миллионов м³ воды. Основное назначение водохранилища — снабжение всего района Маунт-Айза пресной водой.
Транспорт
Для жителей города Маунт-Айза автотранспорт является основным видом транспорта. Через город проходит автомагистраль «Беркли» (англ. Barkly Highway), связывающая прибрежные города восточного Квинсленда с городами соседнего штата Северная территория. От Маунт-Айзы до Таунсвилла, по автомагистрали Беркли, 883 километра пути на восток, до Дарвина (столицы штата Северная территория) — 1578 километров на северо-запад.
В городе можно воспользоваться услугами междугороднего автобусного сообщения. Есть автобусные рейсы до Брисбена и Таунсвилла. Также есть рейсы на запад до Алис-Спрингс и Дарвина. Общественный транспорт города включает автобусное сообщение между всеми основными районами города, также можно пользоваться услугами такси.
Для перевозки большого количества грузов в Австралии часто используют так называемые «автопоезда» (англ. Road train). Обычно это очень мощный автомобиль-тягач и несколько прицепов (минимум три). Согласно австралийским правилам дорожного движения к эксплуатациям на дорогах общего пользования допущены одни из самых длинных автопоездов в мире.
Маунт-Айзу и Таунсвилл также связывает и железная дорога. Два раза в неделю по ней ходит пассажирский поезд. Основное назначение железной дороги — перевозка производимой в городе продукции к заводам Таунсвилла и к его порту, для дальнейшей отправки на экспорт.
На северной окраине города расположен небольшой аэропорт местного значения — Аэропорт Маунт-Айза (англ. Mount Isa Airport). Ближайший крупный международный аэропорт — Аэропорт Брисбен. Основные направления аэропорта Маунт-Айза — рейсы до Брисбена, время полета составляет 2 часа.
Энергетика
На южной окраине города расположена электростанция Майке-Крик (англ. Mica Creek). В 2000 году было завершено переоборудование станции и теперь она взамен угля использует более «чистое» топливо — природный газ. Электростанция оснащена восьмью газовыми турбинами и двумя паровыми турбинами, электрическая мощность — 325 МВт. Основное назначение станции — снабжение энергией промышленных предприятий города[13].
Климат
По классификации Кёппена в районе Маунт-Айза климат полупустынный (BSh)[14], осадков мало и поэтому растительность травянистая с редкими невысокими деревьями — саванна. В году здесь можно выделить два различных периода — «сезон дождей» (дождей мало), который длится с ноября по март и сухой сезон с апреля по октябрь, когда дождей практически нет. В среднем, в году здесь только 50 дождливых дней, суммарно выпадает около 460 мм осадков. Летом, в течение дня, температура может превышать 40 °C, а к ночи снижается до 24 °C. В течение зимы дневная температура колеблется около 25 °C, средняя ночная температура около 10 °C. Самая низкая температура, зафиксированная в городе, равнялась −2,9 °C[1].
| Климат Маунт-Айзы | |||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Показатель | Янв. | Фев. | Март | Апр. | Май | Июнь | Июль | Авг. | Сен. | Окт. | Нояб. | Дек. | Год |
| Средний максимум, °C | 36,3 | 35,3 | 34,3 | 31,9 | 27,9 | 24,8 | 24,7 | 27,2 | 31,2 | 34,6 | 36,4 | 37,1 | 31,8 |
| Средний минимум, °C | 23,8 | 23,4 | 21,8 | 18,5 | 13,9 | 10,1 | 8,6 | 10,3 | 14,3 | 18,6 | 21,4 | 23,1 | 17,3 |
| Норма осадков, мм | 118,8 | 99,4 | 62,6 | 15,9 | 12,6 | 6,3 | 6,1 | 4,0 | 6,7 | 19,7 | 35,2 | 70,0 | 459,6 |
| Источник: www.bom.gov.au/climate/averages/tables/cw_029127.shtml | |||||||||||||
Фотографии
- Mount isa.jpg
Маунт-Айза
- Mt Isa.jpg
Маунт-Айза
Напишите отзыв о статье "Маунт-Айза"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.mountisa.qld.gov.au/web/guest/where-is-mount-isa-and-what-is-her-history Where Is Mount Isa & What Is Her History? ]
- ↑ [www.abs.gov.au/ausstats/abs@.nsf/Products/3218.0~2007-08~Main+Features~Queensland?OpenDocument Australian Bureau of Statistics]
- ↑ [www.isarodeo.com.au Isa Rodeo, About Mount Isa]
- ↑ [www.australianexplorer.com/mt_isa.htm Mount Isa at Australian Explorer]
- ↑ [www.epa.qld.gov.au/publications?id=192 Final report of Mount Isa Mines Limited Panel Assessment Study]
- ↑ [www.abs.gov.au/ausstats/abs@.nsf/Latestproducts/51D19819B535DC18CA2573D20010E528?opendocument 1301.0 — Year Book Australia, 2008]
- ↑ [www.xstrata.com/operation/mountisa/ Xstrata Copper]
- ↑ [www.xstrata.com/operation/mountisazinc/ Xstrata Zinc]
- ↑ [web.archive.org/web/20080720013438/www.health.qld.gov.au/news/media_releases/mtisa_leadreport.pdf Queensland Health]
- ↑ [www.mountisa.qld.gov.au/theIsa/isa_rodeo.shtml Isa Rodeo]
- ↑ [www.anra.gov.au/topics/water/overview/qld/basin-leichhardt-river.html Basin Leichhardt River]
- ↑ [www.mountisa.biz/history/moondarra.php History of Moondarra]
- ↑ [www.csenergy.com.au/power_stations/ps_mica_creek.aspx Mica Creek Power Station]
- ↑ [www-cluster.bom.gov.au/climate/environ/other/kpn_group.shtml Australian climate zones]
Ссылки
- [www.mountisa.qld.gov.au/ Mount Isa City Council] — Городской совет Маунт-Айза (англ.)
- [www.xstrata.com/operation/mountisa/ Mount Isa Mines] — Компания Mount Isa Mines (англ.)
- [www.isarodeo.com.au/ Isa Rodeo] — Маунт-Айза Родео (англ.)
- [www.outbackatisa.com.au/ Outback at Isa] — информация для туристов (англ.)
- [www.sunwater.com.au/water_store.htm SunWater Storage Levels] — уровень воды в водохранилищах Квинсленда.
- [www-cluster.bom.gov.au/climate/environ/other/kpn_group.shtml Australian climate zones] — климатические зоны Австралии (англ.)
- [www.qldairports.com.au/mountisa.php Mount Isa Airport] — Аэропорт Маунт-Айза (англ.)
| ||||||
Отрывок, характеризующий Маунт-Айза
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.
29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось.
Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова.
Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему.
– C'est pour me dire que je n'ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n'est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
