Махамудра

Махамудра (санскр. महमुद्रा, букв. «Великий Символ» или «Великая Печать», «Чаг Чен» — тиб.) — высшее духовное учение школ сарма тибетского буддизма, которое заключается в непосредственном пребывании практикующего в состоянии истинной природы ума. В классификации путей Буддизма не относится к Хинаяне, Махаяне и Ваджраяне, но может практиковаться в контексте Махаяны и Ваджраяны (так называемая Сутра-Махамудра и Тантра-Махамудра). В противоположность постепенному пути сутр, который принимает «Путь в качестве пути», является непостепенным путём, принимающим «Плод в качестве пути». Подразделяется на Махамудра-основу, Махамудра-путь и Махамудра-плод.

Махамудра-основа описывает абсолютную истину как единство (недвойственность) природы ума — «ясности» (способности воспринимать) и сути ума — «пустоты», а также состояние заблуждения существ, существующего вследствие двойственного восприятия, при котором изначально пустая (то есть не обладающая никакими признаками самобытия) природа ума воспринимается как «личность», «Я», «эго» и т. п., в то время как ясность ума предстает в виде «внешних» по отношению к такой «личности» объектов. Такое ощущение отдельной, независимой и постоянной личности на тайном уровне, ведет к трем основным видам реакции на «внешние» объекты: привязанности к желаемым объектам, гневу или отвращению к нежелаемым и безразличию ко всем остальным, что на внутреннем уровне проявляется в виде трех основных негативных эмоций — желания, гнева и неведения (в целом Буддизм говорит о 84 000 их различных комбинаций). Под влиянием этих эмоций на внешнем уровне индивид совершает различные действия, приносящее определенные результаты, в частности, в виде «привычных тенденций» — самых тонких ментальных факторов. Они определяют как способ нашего будущего ложного дуалистического восприятия, так и последующие виды взаимоотношений с «внешними» вещами — реакции и действия, которые опять-таки засевают в ум определенные впечатления, формирующие привычные тенденции. Таким образом, создается непрекращающийся цикл обусловленного существования — сансара, корнем которого, как и появляющегося в итоге страдания, является изначальное неведение — дуалистическое восприятие мира, основанное на ложном ощущении отдельности, независимости и постоянства личности (в действительности не являющейся ни отдельной, ни независимой, ни постоянной), а самым быстрым и прямым путём к его прекращению есть непосредственное пребывание в сути ума — нераздельности восприятия и пустоты, которое достигается благодаря следованию Махамудре-пути.

Махамудра-путь излагается в виде 4-х йог:

1. йога однонаправленности санскр. экагра (или успокоения ума, тиб. — шине, санскр. — шаматха).
2. йога простоты санскр. ниспрапанча (или проникающего видения, тиб. — лхагтонг, санскр. — випашьяна).
3. йога одного вкуса (санскр. экараса).
4. йога немедитации (санскр. абхавана).

Суть первой йоги заключается в однонаправленной концентрации внимания на определенном объекте с целью предотвращения блужданий ума, вызываемых отвлечением на внешние объекты, эмоции и мысли. Таким образом, однонаправленность является методом, а успокоение ума — результатом данной практики.

Достигнув неотвлекаемого внимания, практикующий может переходить к исследованию природы собственного сознания посредством проникающего (в природу ума) видения, что является предметом йоги простоты. Здесь достигается непосредственное переживание неразделимости осознавания и пустоты и полностью устраняется цепляние за иллюзию личности, что приводит к Освобождению — достижению состояния за пределами страданий.

Следующим шагом является глубинное исследование природы внешнего мира и видение того, что, как и в случае с нашей иллюзорной личностью, истинной природой внешних объектов является пустое восприятие. Постижение того факта, что внешние объекты и ум являются неразделимыми, переживается как один вкус.

На четвёртой ступени устраняются последние привычные шаблоны ума, в том числе, связанные с медитацией. Исчезает даже намек на различие между медитацией и состоянием после медитации. Обретается абсолютная устойчивость ума в недвойственном восприятии — Махамудра-плод или состояние Просветления.

Махамудра-плод — это реализация состояния будды, которое можно описать в контексте трех состояний, четырёх активностей и пяти мудростей. Три состояния это: Дхармакайя — Состояние Истины — тождественно познанию пустоты и обретению абсолютного бесстрашия, Самбхогакайя — Состояние Радости — соответствует познанию неотделимого от пустоты восприятия (сознания) и обретению высшей радости, и Нирманакая — Состояние Излучения — проявленные из великого сострадания с целью принесения пользы существам «внешние объекты», как, например, Будда Шакьямуни.

Четыре вида активности это: успокаивающая, обогащающая, воодушевляющая и защищающая.

Пять видов мудрости: всепроникающая — как результат очищения неведения, уравнивающая — результат устранения гордости и жадности, различающая — результат постижения истинной природы привязанности или желания, всесовершающая — результат преобразования ревности и зависти, и зеркальная — результат устранения гнева.

«Песнь Махамудры», известная на тибетском языке как «Пхиг. Чен. Ганга. Ма.», является текстом Махамудры, составленным основателем этой традиции Тилопой и переданным им его ученику Наропе на берегу реки Ганг. Ещё один текст, содержащий поучения Махамудры, был составлен Третьим Кармапой Рангджунгом Дордже (1284—1339), который отразил глубокую мудрость Махамудры в небольших стихах. Пояснения и перевод Махамудры Третьего Кармапы можно найти в книге Оле Нидала «Махамудра». Существует также книга «Махамудра, рассеивающая тьму неведения» составленная Девятым Кармапой Вангчуком Дордже.

См. также

• Тибетский буддизм
• Кагью
• Гелуг
• Тантра
• Дзогчен

Литература

• Лама Оле Нидал. «Великая печать». ISBN 5-94303-002-6
• The Gelug/Kagyü tradition of Mahabudra. H.H. Dalai Lama, Alexandr Berzin. Snow Lion, 1997
• [buddhism.inbaltimore.org/clarifying3.html Meditation without an Object]
• [www.rinpoche.com/shamatha.html A Guide To Shamatha Meditation]
• [www.kagyu-asia.com/t_1_index.html Kagyu Asia index of teachings]
• [www.mahamudracenter.org/MMCMemberManualIndex.htm#tableofcontents Mahamudra Meditation Guide]

Отрывок, характеризующий Махамудра

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.