Мацуката Масаёси
Активно участвовал в событиях реставрации Мэйдзи. В 1868 году назначен губернатором провинции Хита. В 1870 году стал административным советником, в 1871-м — советником казначейства, занимался земельной реформой. В 1881 году стал министром финансов. Принимал участие в выпуске японских банкнот в 1884 году. Оказал огромное влияние на превращение Японии в современную индустриальную державу.
Содержание
Молодость
Был рождён в семье самурая в Кагосиме, в княжестве Сацума (ныне префектура Кагосима). В 13 лет поступил в «Дзосикан», сацумскую конфуцианскую академию, где изучал труды Вана Янмина, акцентировавшего внимание на преданности императору.
Начал свою карьеру со службы в родном клане. В 1866 году был отправлен в Нагасаки для изучения западной науки, математики и геодезии. Окубо Тосимити и Сайго Такамори высоко оценивали способности Масаёси, а Окубо, позже ставший выдающимся государственным деятелем, сильно повлиял на Мацукату. Сайго Такамори держал связь с Кагосимой через Мацукату.
Узнав о том, что между силами Токугавы и Сацумой будет война, Мацуката купил корабль Касуга для того, чтобы использовать в морских сражениях. Сацумские власти решили, что лучшим применением для этого судна станет грузоперевозка, так что Мацуката отказался от командования. Спустя несколько месяцев Касуга всё-таки стал боевым кораблём и участвовал в войне Босин.
Во время Реставрации Мэйдзи Мацуката помогал заказывать военные корабли у англичан, когда сёгунат Токугава перестал существовать. В 1868 Мацукату назначили губернатором префектуры Хита при содействии Окубо, ставшего министром внутренних дел при Мэйдзи. На губернаторском посту Мацуката провёл несколько реформ, включая инициирование строительства дорог, порта Беппу и детского дома. Администраторские способности Масаёси были отмечены в Токио, и, спустя два года, его пригласили в столицу.
Финансовая реформа
Мацуката переехал в Токио в 1871, сразу же начав работу над земельно-налоговой реформой 1873—1881 годов.
В новой системе:
- налоги собирались деньгами, а не рисом;
- налоги считались по стоимости имения, а не как процент от урожая;
- налоги были установлены на уровне 3 % от стоимости имения, платить их стал владелец.
Новая налоговая система была принципиально отличной от традиционной, которая требовала оплаты налогов рисом, а его количество зависело от региона и урожая. Новая система не сразу пришлась по вкусу японцам.
Мацуката стал министром внутренних дел в 1880 году. Через год, когда Окума Сигэнобу был изгнан из правительства в результате переворота, Масаёси перешёл в должность министра финансов; японская экономика была в кризисной ситуации из-за резкой инфляции. Мацуката предложил налоговые ограничения, которые привели к «дефляции Мацукаты». Экономика стабилизировалась, но последовавший обвал цен на рынке привёл к тому, что многие мелкие землевладельцы потеряли свои земли, отдав их заимодателям. Мацуката основал Банк Японии в 1882, который стал печатать бумажные деньги вместо государства. Когда Ито Хиробуми был назначен премьер-министром в 1885, он сделал Мацукату министром финансов.
Мацуката старался оградить японскую экономику от западных конкурентов, но неравные договоры ограничивали его. Уязвимость протекционистских методов компенсировалась тем, что они помогли Японии в долгосрочной перспективе: страна начала создавать экспортные товары. Правительство старалось создать государственные фабрики, но недостаток финансов заставил продавать их частным лицам в обмен на выполнение особых запросов государства. Такая практика вызвала подъём системы дзайбацу.
Мацуката служил министром финансов в семи из десяти первых кабинетов, в течение 18 лет из двух десятилетий (1881—1901). Он — автор 62—72-й статей Конституции Мэйдзи 1889 года.
Премьер-министр
Мацуката стал премьер-министром после Ямагаты Аритомо и занимал этот пост с 6 мая 1891 по 8 августа 1892, а затем снова пришёл на этот пост после Ито Хиробуми (18 сентября 1896 — 12 января 1898), в это время он также являлся министром финансов.
Одной из проблем, стоявших перед Мацукатой, были действия Общества чёрного океана (Гэнъёся), которое имело поддержку влиятельных лиц во власти, получив таким образом достаточное могущество для того, чтобы государство было вынуждено идти ему на уступки. Они требовали и получили обещания об ужесточении внешней политики от кабинета Мацукаты в 1892 году.
Мацуката был успешным президентом японского общества Красного креста, тайного совета; был членом парламента (яп. 議定官 гидзё:кан), Палаты лордов, хранил печать Японии. Позднее ему присвоили титул князя и гэнро.
После введения аристократических титулов в 1884 г. Мацуката становится графом, в 1907 — маркизом, в 1922 — князем. В 1906 году он получил орден Хризантемы с цепью, а в 1916 — и орден Хризантемы с большой лентой.
Личная жизнь и родственники
У Масаёси было много детей, по крайней мере, 13 сыновей и 11 дочерей. Один из его сыновей, Мацуката Кодзиро (1865—1950), инвестировал своё состояние в тысячи европейских шедевров живописи, скульптуры и другие произведения изобразительного искусства. Он хотел создать базу для появления музея европейского искусства, и, хотя эта цель не была достигнута при его жизни, в 1959 году в Токио был основан Национальный музей европейского искусства[1].
Внучка Масаёси, журналист Хару Райшауэр, вышла замуж за американского историка, специализирующегося на истории Японии, а также посла США в Японии, Эдвина Райшауэра[2].
Напишите отзыв о статье "Мацуката Масаёси"
Примечания
- ↑ National Museum of Western Art, Tokyo: [www.nmwa.go.jp/en/collection/index.html NMWA collection]
- ↑ Stewart, Barbara. [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=980CE3DD1E38F936A35753C1A96E958260&scp=2&sq=edwin+o+reischauer&st=nyt «Haru M. Reischauer, 83; Eased Tensions With Japan»], New York Times. 5 October 1998.
Литература
- Bix, Herbert B. Hirohito and the Making of Modern Japan. Harper Perennial (2001). ISBN 0-06-093130-2.
- Matsukata, Masayoshi. Report on the Adoption of the Gold Standard in Japan. Adamant Media Corporation (30 November 2005). ISBN 1-4021-8236-8.
- Reischauer, Haru Matsukata. Samurai and Silk: A Japanese and American Heritage. Cambridge, Massachusetts: The Belknap Press of Harvard University Press, 1986. ISBN 0-674-78800-1.
- Sims, Richard. Japanese Political History Since the Meiji Renovation 1868—2000. Palgrave Macmillan. ISBN 0-312-23915-7.
| ||||||
| |||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Мацуката Масаёси
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.
С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
- Родившиеся 25 февраля
- Родившиеся в 1835 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Кагосиме
- Умершие 2 июля
- Умершие в 1924 году
- Умершие в Токио
- Кавалеры Высшего ордена Хризантемы
- Кавалеры ордена Цветов павловнии
- Кавалеры ордена Восходящего солнца 1 класса
- Кавалеры большого креста ордена Святого Михаила и Святого Георгия
- Кавалеры ордена Чёрного орла
- Кавалеры ордена Красного орла Большой крест
- Кавалеры Большого креста ордена Леопольда I
- Кавалеры Большого креста ордена Короны Италии
- Премьер-министры Японии
- Министры финансов Японии
- Князья Японии
- Министры — хранители печати Японии
