Машина Судного дня
Машина Судного дня (Машина Страшного суда) — гипотетическое устройство, способное при срабатывании уничтожить всю жизнь на Земле, или даже саму Землю — своеобразный апофеоз доктрины взаимного гарантированного уничтожения. Впервые эта идея была сформулирована Германом Каном. Её сутью является глобальный ядерный шантаж: угроза ультимативного уничтожения мира при невыполнении своих требований[1]. Однако такая стратегия критикуется как нереалистичная и несимметричная — шантажируемая сторона может вообще не реагировать на угрозу, т.к. вся ответственность ложится на шантажиста, который не испытывает острой необходимости в таком самоубийственном действии[2].
Основным элементом современных проектов Машины служит термоядерная (или атомная) грязная бомба (например, кобальтовая). Несколько таких бомб, будучи взорваны, вызовут ядерную зиму и массовое выпадение радиоактивных осадков по всей поверхности Земли, что приведет к её стерилизации.
Иногда Машиной Судного дня называют также систему, которая должна осуществить автоматический ядерный залп в случае обнаружения ядерной атаки (см. система «Периметр»)[3].
Нанотехнологии по утверждению ряда авторов предоставляют ещё одну возможность для создания Машины Судного дня: наноробот, запрограммированный исключительно на построение копий самого себя из подручных материалов, может исключительно быстро переработать всю биосферу Земли (или всю Землю целиком) в свои копии — так называемую «Серую слизь». В экстремальных вариантах такие нанороботы образуют из себя космический корабль и «заражают» другие планеты (см. также «Зонд фон Неймана»).
Машина Судного дня в художественных произведениях
 |
Возможно, этот раздел требует сокращения. Сократите объём текста в соответствии с рекомендациями правил о взвешенности изложения и размере статей. Возможно, имеет смысл вынести текст раздела в отдельную статью. Дополнительные сведения могут быть на странице обсуждения.
|
Доктор Стрейнджлав, или Как я перестал бояться и полюбил бомбу
Ключевым свойством Машины Судного дня является её публичность, призванная не допустить превентивного удара, который повлёк бы за собой автоматическое уничтожение всех враждующих сторон. В фильме Советский Союз не успевает объявить о существовании Машины, тем самым уничтожая все её положительные эффекты.
Американский генерал Джек Риппер, одержимый антикоммунистической паранойей, инициирует ядерную атаку на СССР, которая производится посредством стратегических бомбардировщиков. Только тогда советский посол Алексей Садецкий сообщает о существовании Машины Судного дня. Несмотря на совместные усилия США и СССР (а также благодаря мужеству и целеустремленности экипажа бомбардировщика), один самолет (который был поврежден советской системой ПВО, в частности, не работала радиосвязь, вследствие чего самолет не удалось отозвать) сбрасывает бомбу на советскую военную базу в городе Котлас. Машина Судного дня срабатывает под мелодию We’ll Meet Again (одна из самых известных в мире мелодий Второй мировой войны).
Единственная (Ричард и Лесли Бах)
Поэтому вы поняли… Я кивнул.
— Если у нас друг для друга припасено по десять
миллионов мегатонн, то какая разница, откуда они стартуют? Все
погибнут! Зачем тогда тратить миллиарды на ракеты и управляющие
компьютеры? Как только мы засечем первую советскую ракету,
выпущенную по нам… мы взорвем Нью-Йорк, Техас и Флориду, и вы
обречены!
В главе «Одиннадцать» Ричард и Лесли встречаются со своими двойниками из альтернативной реальности — Татьяной и Иваном Кирилловыми, жителями Москвы. Ричард открывает им «главную американскую тайну»: оказывается, на американских ракетах нет ни систем управления, ни даже двигателей. Лишь боеголовки у этих ракет настоящие, остальное — «картон и краска». Одновременная их детонация вызовет эффект Машины Судного дня, неважно — взорвутся они на своей территории или на чужой. План США состоит в расшатывании экономики СССР вовлечением в гонку вооружений.
Однако, по словам Кирилловых оказывается, что военные разработки СССР с самого начала предполагают конверсию: подводных лодок — в центры подводного туризма, авианосцы — в плавучие города, космическая программа же с самого начала ориентирована на космический туризм. Оказывается, что «коммунисты тоже любят деньги».
Герои выясняют, что русские — такие же люди, которые «пытаются строить разумный мир», как и американцы. Однако остальной мир не так уж уверен в этом — в конце главы Москва уничтожается ядерной атакой.
Звёздный путь: Машина Судного дня
В телесериале «Звёздный путь» в эпизоде «Машина Судного дня» герои обнаруживают автоматическую роботизированную машину «огромных размеров и мощности». Назначение этой машины — разрушать планеты (чем напоминает Звезду смерти), обломки которых используются затем в качестве топлива. Джеймс Тиберий Кирк, капитан звездолета «Энтерпрайз NCC-1701» считает, что это Машина Судного дня, создана в соответствии с доктриной взаимного гарантированного уничтожения (в варианте для космических войн, вероятно — иначе неясно, зачем делать её мобильной) и прилетела сюда из другой галактики. Предположительно, эта машина уничтожила своих создателей и в соответствии со своей программой отправилась дальше — уничтожать встречающиеся на пути планеты. Полностью выведена из строя.
Лексс
Космический корабль «Лексс» — «самое могущественное оружие разрушения в двух вселенных». Это огромный живой и разумный звездолёт, являющийся по своей сути насекомым: он очень похож на стрекозу как внешне, так и по физиологии (он боится паутин и пауков, если они имеют космические размеры). Он предназначен для разрушения планет одним мощным выстрелом, чтобы затем проглотить биологические остатки и использовать их как топливо. Кроме того, в этом сериале есть персонаж Мантрид, который пользуется дистанционно-управляемыми роботами-руками. В определённый момент эти руки начинают создавать себе подобных из любой материи, в невероятные сроки поглощая всю вселенную. Этот сценарий очень напоминает «серую слизь», но только в масштабах вселенной.
Военные игры (новеллизация фильма: «Недетские игры»)
Проведенный эксперимент показал, что многие ракетчики не готовы запустить ракеты, даже в ответ на ядерный удар. Считая, что они подобрали «вполне надежных людей» и что «проблема не в них, а в том, чего мы от них требуем», руководство армии США принимает решение заменить людей на пусковых установках автоматическими устройствами (приказ об атаке должен, тем не менее, отдать президент).
Генерал, более двадцати процентов ваших ракетчиков, подобно этому
капитану, не смогли, хуже того — отказались произвести пуск во время
учебной тревоги. Думается, понятие о воинской чести значит для них не
слишком много!
Школьник-хакер Дэвид Лайтмен, пытаясь проникнуть в сеть компании, выпускающей компьютерные игры, производит последовательный обзвон телефонных номеров в поисках модемов (wardialing (англ.)). Случайно найденный им номер оказывается терминальным входом Джошуа — искусственной личности, введенной в главную ЭВМ Хрустального дворца (позывные и сленговое обозначение Объединенного командования аэрокосмической обороны Северной Америки NORAD). Думая, что он благополучно проник в компьютеры компании-производителя игр, Дэвид запускает программу «Мировая термоядерная война», которая на самом деле является имитационной учебно-отладочной программой, создающей на терминалах в Хрустальном дворце полную иллюзию ядерной атаки СССР.
Военные принимают решение повременить с нанесением ответного удара до непосредственного подтверждения атаки — то есть уничтожения первой военной базы, которого, конечно, не происходит. Однако Джошуа всерьёз увлекся процессом «игры» и намеревается «пройти её до конца», запустив настоящие американские ракеты по СССР. Остановить его удается благодаря тому, что он — «объединенная программа», способная распространять свой опыт, приобретённый в одной сфере деятельности, на другие сферы. Дэвид заставляет Джошуа играть с самим собой бесчисленные партии в крестики-нолики, тем самым приводя компьютер к выводу, что некоторые игры принципиально не могут закончиться выигрышем. Обобщая новоприобретённый опыт, Джошуа примеряет его к игре «Мировая термоядерная война» и, анализируя бесчисленные варианты ударов и контрударов, убеждается, что в этой «игре» обе стороны всегда оказываются уничтоженными. Со словами «СТРАННАЯ ИГРА. ЕДИНСТВЕННАЯ ВЫИГРЫШНАЯ СТРАТЕГИЯ — НЕ ИГРАТЬ ВООБЩЕ» Джошуа отказывается от своего первоначального намерения. Математический разбор подобной ситуации описан в дилемме заключённого.
Термин «Машина Судного дня» непосредственно не используется, однако описана система полностью автоматического ответа на ядерный удар.
Другие
- В фантастическом мультсериале «Футурама» профессор Фарнсворт сам конструирует и часто демонстрирует различные машины Судного дня. Некоторые были применены и не по назначению (например, в серии «Rebirth»).
См. также
Напишите отзыв о статье "Машина Судного дня"
Примечания
- ↑ Kahn, Herman (1960). On Thermonuclear War. Princeton University Press, p. 144 ([www.proza.ru/2009/06/24/845 About Doomsday machine = О Машине Судного Дня])
- ↑ Станислав Лем. Фантастика и футурология. Книга 1 (5. Ложные, но существенные прогнозы // Эпистемология фантастики // II. Мир литературного произведения). 2-е изд. (1972) / пер. С. Макарцева, В. И. Борисова, 2004.
- ↑ Nicholas Thompson. [www.wired.com/politics/security/magazine/17-10/mf_deadhand?currentPage=all Inside the Apocalyptic Soviet Doomsday Machine], Wired (21 сентября 2009). Проверено 9 ноября 2013. «Valery Yarynich... "The Perimeter system..." Yarynich is talking about Russia's doomsday machine.... The point of the system, he explains, was to guarantee an automatic Soviet response to an American nuclear strike. Even if the US crippled the USSR with a surprise attack, the Soviets could still hit back. ...Ground-based sensors would detect that a devastating blow had been struck and a counterattack would be launched.».
Ссылки
- [www.proza.ru/texts/2008/02/12/83.html П. Д. Смит. Кобальтовая бомба.]
Отрывок, характеризующий Машина Судного дня
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
