Ма Хункуй

Ма Хункуй
马鸿逵
фото из справочника «Кто есть кто в Китае»
Дата рождения	1892(1892)
Место рождения	Хэчжоу, провинция Ганьсу, Цинская империя
Дата смерти	1970(1970)
Место смерти	Лос-Анджелес, США
Принадлежность	Национально-революционная армия Китайской республики
Род войск	сухопутные войска
Звание	генерал

Ма Хункуй (кит. трад. 馬鴻逵, упр. 马鸿逵, пиньинь: Mă Hóngkuí; 1892, Линься, провинция Ганьсу — 14 января 1970, Лос-Анджелес) — китайский милитарист из числа «Северо-западных Ма». По национальности — хуэйцзу; мусульманин.

Обучался в военной академии в Ланьчжоу. В молодости вступил в Тунмэнхой. После свержения монархии присоединился к войскам Фэн Юйсяна, вместе с ними участвовал в Северном походе: во время Второй Чжили-Фэнтяьской войны армия провинции Нинся, которой командовал Ма Хункуй, была реорганизована в подразделение войск Фэн Юйсяна, и с 1926 года Ма Хункуй был командиром 4-й армии войск Фэн Юйсяна. В 1930-х, во время Войны центральных равнин, Ма Хункуй встал на сторону Чан Кайши, который назначил его командиром 64-й дивизии, а после взятия Тайани в провинции Шаньдун — командиром 15-й армии.

С 1932 года Ма Хункуй стал губернатором провинции Нинся, и до начала войны с Японией занимался борьбой против отрядов китайских коммунистов в регионе Шэньси-Нинся

С началом войны с Японией Ма Хункуй возглавил 17-ю группу армий и стал заместителем начальника 8-го военного района. По окончании войны он сражался на стороне Чан Кайши против коммунистов. В сентябре 1949 года, когда войска Пэн Дэхуая взяли Иньчуань, бежал в Чунцин, а 13 октября перебрался на Тайвань, где был обвинен Контрольным Юанем в 'срыве выполнения боевых задач', после чего переехал в США.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Ма Хункуй

– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.