Мгеладзе, Илларион Виссарионович
| Илларион Виссарионович Мгеладзе | |
 | |
| Псевдонимы: |
Илья Вардин |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
Акети (აკეთი) |
| Дата смерти: | |
| Партия: | |
| Род деятельности: | |
Илларион Виссарионович Мгеладзе (псевдоним — Илья Вардин) (1890, Акети, ныне Ланчхутский муниципалитет — 27 июля 1941) — советский литератор, критик, публицист, политический деятель.
Содержание
Биография
Член РСДРП с 1906 года. Участвовал в революционной работе на Кавказе. В 1910 году — член Московского Комитета РСДРП. Активно участвовал в работе РСДРП(б) в Саратове. Был редактором саратовской газеты «Социал-Демократ». В 1917 году — член бюро Саратовского Губернского Комитета РСДРП(б). В 1918 году — член бюро Петроградского Комитета РСДРП(б). В период обсуждения Брестского мира — «левый коммунист». В 1919 году — член бюро Московского Комитета РСДРП(б). В этот период публиковался в газетах ЦК РСДРП(б) — «Правда» и «Известия». В годы гражданской войны — начальник политического отдела первой конной армии РККА под командованием Будённого. В 1920 году — член бюро Киевского Губернского Комитета РКП(б). В 1921 году — уполномоченный референт ВЧК РСФСР. С марта 1922 — заведующий подотделом печати ЦК РКП(б). Одновременно — редактор еженедельника Агитпропа ЦК ВКП(б) «Красная печать», секретарь РАПП, с 1923 политредактор журнала «На литературном посту». Один из организаторов группы «Октябрь». В 20-х годах поддерживал дружеские отношения со многими известными писателями и поэтами.
По характеристике Фурманова, Вардин «промалчивает там, где это выгодно, под чем угодно и в какой угодно формулировке подпишется, даже, если надо – против себя выступает».[1]
В 1923-1924 гг. - активно боролся с «левой оппозицией». С 1925 года — сам активный участник «левой оппозиции», за что снят с ленинградских постов и направлен на работу в Орловский губком ВКП(б). В декабре 1927 года решением XV съезда ВКП(б) был исключен из партии, как активный член «троцкистской оппозиции». В 1928 году восстановлен в членстве в ВКП(б). В 1935 году репрессирован — вторично исключен из ВКП(б) и арестован, приговорён к 10 годам тюремного заключения. В 1941 году расстрелян. Реабилитирован 28 марта 1959 года[2].
Сочинения
- Вардин И. [elibrary.gopb.ru/reader/index.php?r=view&idbook=516132&basename=OldBook Ворошилов: Рабочий вождь Красной армии ]. — М.; Л.: Госиздат, 1926.
См. также
Напишите отзыв о статье "Мгеладзе, Илларион Виссарионович"
Примечания
Ссылки
- [feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke9/ke9-1753.htm ВАРДИН] // Краткая литературная энциклопедия
- М. В. Зеленов. [www.opentextnn.ru/censorship/russia/sov/libraries/books/zelenov/?id=3383 Аппарат ЦК и Главлит: 1921-1929 гг. (Глава 5 из книги "Аппарат ЦК РКП (б) – ВКП (б), цензура и историческая наука в 1920-е годы"]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Мгеладзе, Илларион Виссарионович
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.
