Мегрельское княжество

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мегрелия
мегрельск. სამეგრელო
княжество

1557 — 1867



Флаг Герб князей Дадиани
Столица Монарх не имел постоянной резиденции[1]
Крупнейшие города Зугдиди
Язык(и) картвельские языки
Религия Грузинская православная церковь
Форма правления абсолютная монархия
протекторат Российской империи с 1803
Династия Дадиани
Матавр
 - 1853—1866 Николай (последний)
К:Появились в 1557 годуК:Исчезли в 1867 году

Мегрелия (мегрельск. სამარგალო, Самаргало; в Российской империи употреблялось ошибочное название Мингрелия) — владетельное княжество (самтавро) в Западной Грузии, существовавшее в XVI—XIX веках.

После распада Грузинского царства в середине XVI века Верхняя Сванетия номинально подчинялась имеретинскому царю. Управлялось князьями из рода Дадиани. В 1803 году владетель Мегрельского княжества вступил в российское подданство, а в 1867 года оно упразднено, и его территория была включена в состав Кутаисской губернии[2]. Князья Дадиани (светлейшие князья Мингрельские) впоследствии стали частью российского дворянства.

Напишите отзыв о статье "Мегрельское княжество"



Примечания

  1. [ЭСБЕ/Мингрелия ru.wikisource.org/wiki/ЭСБЕ/Мингрелия]
  2. Мегрельское княжество // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
  3. </ol>

Отрывок, характеризующий Мегрельское княжество

Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.