Медаль «Ветеран Службы» (СВР)

Медаль «Ветеран Службы»
Страна	Российская Федерация
Тип	Медаль Службы внешней разведки Российской Федерации
Статус	вручается
Статистика
Дата учреждения	март 2004

Медаль «Ветера́н Слу́жбы» — ведомственная медаль Службы внешней разведки Российской Федерации, учреждённая приказом СВР России в марте 2004 года.

Правила награждения

Согласно Положению медалью «Ветеран Службы» награждаются военнослужащие СВР России, безупречно прослужившие 25 и более лет в календарном исчислении, из которых, как правило, не менее 10 лет — в ПГУ-КГБ-СВР России.

Описание медали

Медаль изготовляется из посеребрённого томпака и представляет собой круг диаметром 32 мм, окаймлённый бортиком.

На аверсе медали — рельефное изображение фигурного щита, посредине которого вертикально, остриём вниз, расположен меч. На щит помещена, образованная штралами, пятиконечная звезда эмблемы СВР, в центре которой выпуклое, жёлтого металла изображение континентов с залитой голубой эмалью поверхностью морей и океанов, сквозь которые синей эмалью нанесены схематические параллели и меридианы. Вне сетки меридианов по тёмно-красному кругу — золотая надпись: «ЗА СЛУЖБУ В РАЗВЕДКЕ»; в нижней части надпись: «СВР», отделённая от основной тремя разделительными звёздочками жёлтого металла. В нижней части медали надпись: «ВЕТЕРАН СЛУЖБЫ». На оборотной стороне медали, в центре, расположена надпись в пять строк: «СЛУЖБА ВНЕШНЕЙ РАЗВЕДКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ», по окружности — венок из лавровых веток. Аверс медали оксидирован, реверс — матовый.

Медаль при помощи ушка и кольца соединяется с пятиугольной колодкой, обтянутой шёлковой муаровой лентой шириной 24 мм.

Источник

• [archive.is/20121225120351/znaki-uniforma.narod.ru/index/rassia/nagradirassia/nagradivedrf/meddrugrf/rfmedsvr005.htm Медаль «Ветеран Службы»] на сайте [znaki-uniforma.narod.ru/ Знаки-униформа]
• Антонов В. С., Величко В. Н. Награды внешней разведки. Символы профессионализма.. — М.: Вече, 2010. — С. 101-103. — ISBN 978-5-9533-4329-9.

Отрывок, характеризующий Медаль «Ветеран Службы» (СВР)

– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.