Медаль «В память освящения Исаакиевского собора»
| Медаль «В память освящения Исаакиевского собора» | |||
| |||
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Тип | |||
| Кому вручалась |
лицам, принимавшим участие в строительстве, украшении и освящении Исаакиевского собора | ||
| Статистика | |||
| Дата учреждения | |||
| Учредитель | |||
| Количество награждений |
100 серебряных, | ||
| Диаметр |
33 мм | ||
| Материал | |||
| Медальер |
Иван Чукмасов, Михаил Кучкин | ||
Медаль «В память освящения Исаакиевского собора» — медаль Российской империи. Учреждена по указу Александра II в 1858 году в ознаменование освящения Исаакиевского собора. Награждались медалями лица, принимавшие участие в строительстве, украшении и освящении собора[1][2][3].
Содержание
Описание медалей
Медали сделаны из золота или серебра. Диаметр 33 мм. На лицевой стороне медали в центре изображён портрет Александра II в профиль. По окружности вдоль бортика надпись: «АЛЕКСАНДРЪ II ИМПЕРАТОРЪ И САМОДЕРЖЕЦЪ ВСЕРОСС.». В нижней части аверса надпись: «БЛАГОДАРЮ». Под обрезом плеча подпись медальера — «И. ЧУКМ. Р.» — «Иван Чукмасов резал». На оборотной стороне медали изображён фасад Исаакиевского собора. По окружности вдоль бортика надпись: «СОБОРЪ СВ. ИСААКИѦ ДАЛМАТСКАГО.». Под обрезом изображения надпись в две строки: «ЗАЛОЖЕНЪ 1819. ОСВѦЩЕНЪ 1858.». На обрезе, с левого края, есть подпись медальера, автора реверса медали — «М. К.» — Михаил Кучкин[1][4][5]. На Санкт-Петербургском монетном дворе отчеканено 86 золотых и 100 серебряных медалей[1][2], по другим данным по 50 экземпляров медалей обоих металлов (всего 100) и некоторое количество золотых медалей с бриллиантами[3]. Действительно, известно, что архитектор Огюст Монферран, а также некоторые чиновники Министерства Императорского Двора получили золотые медали с бриллиантами[2].
Порядок ношения
Медаль имела ушко для крепления к колодке или ленте. Полагалось носить медаль на груди[2], по другим данным[4], в петлице. Лента медали — Александровская[1][2], для золотых медалей с брилиантами - Андреевская[2].
Изображение медалей
- Medal "In memory of consecration of Saint Isaac's Cathedral", silver, averse.jpg
Серебро, аверс
- Medal "In memory of consecration of Saint Isaac's Cathedral", silver, reverse.jpg
Серебро, реверс
См. также
Напишите отзыв о статье "Медаль «В память освящения Исаакиевского собора»"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 [medalirus.ru/pamyatnie-medali/pamyat-isaakivskiy-sobor.php Медаль в память освящения Исаакивского собора]. Сайт «Награды императорской России 1702—1917 гг.». Проверено 29 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DuDxfwB8 Архивировано из первоисточника 24 января 2013].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Петерс Д. И. Наградные медали Российской империи XIX—XX веков. Каталог. — М.: Археографический центр, 1996. — С. 178. — 291 с. — ISBN 5-86169-043-X., № 138
- ↑ 1 2 Изотова М. А., Царёва Т. Б. Ордена и медали России и СССР. — Ростов-на-Дону: ООО ИД «Валдис», 2010. — С. 252—254. — 736 с. — ISBN 978-5-9567-0960-3.
- ↑ 1 2 Смирнов В. П. Описанiе русскихъ медалей. №618. — СПб., 1908. — С. 311.
- ↑ Иверсен Ю. Медали выбитыя въ царствованiе императора Александра II. — СПб., 1880. — С. 11-12.
Литература
|
Медали Российской Империи на Викискладе? |
|---|
- Чепурнов Н. И. Наградные медали Государства Российского. — М.: Русский мир, 2000. — С. 408. — 768 с. — ISBN 5-89577-024-X.
- Потрашков С. В. Награды России. — книга. — М.: ЭКСМО, 2009. — С. 216, 219. — 288 с. — ISBN 978-5-699-34135-1.
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Медаль «В память освящения Исаакиевского собора»
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
