Медаль «В память 1 октября 1938 года»
| Медаль «В память 1 октября 1938 года» | ||
| ||
| Страна | ||
|---|---|---|
| Тип | ||
| Кому вручается |
военнослужащие и гражданские лица, принимавшие участие в присоединении Судетской области к Германии, лица участвовавшие в создании Протектората Богемии и Моравии. | |
| Основания награждения |
за участие в аннексии Судетской области Германией и создание Протектората Богемии и Моравии. | |
| Статус |
не вручается | |
| Статистика | ||
| Дата учреждения | ||
| Последнее награждение | ||
| Количество награждений |
1162617 | |
Медаль «В память 1 октября 1938 года» (нем. Die Medaille zur Erinnerung an den 1. Oktober 1938) — медаль Третьего рейха в честь присоединение Судетской области к Германии. Позже медалью награждались лица, участвовавшие в создании Протектората Богемии и Моравии.
Дизайн
Медаль штамповалась из бронзы и носилась на чёрно-красно-чёрной ленте. Диаметр 32 мм.
Изображение лицевой стороны медали аналогично изображению на медали «В память 13 марта 1938 года» и медали «В память 22 марта 1939 года». На ней изображены две человеческие фигуры, одна из которых, помогает другой подняться на своеобразный пьедестал, представляющий собой распростёртые крылья орла, сжимающего в когтях свастику.
На обратной стороне по центру размещена надпись «1. Oktober 1938» и по кругу — «нем. Ein Volk, Ein Reich, Ein Führer» (один народ, одно государство, один вождь). Дизайнер медали профессор [de.wikipedia.org/wiki/Richard_Klein_(K%C3%BCnstler) Рихард Клейн]. 1 мая 1939 года была учреждена планка для тех кто ранее был награждён медалью за присоединение Судетской области и принимал участие в создании Протектората Богемии и Моравии. На планке был изображён Пражский замок. Всего было вручено 134563 планки.
См. также
Источники
Боевые награды Германии 1933—1945. М.: ИПГ «Профис», 2002.
Напишите отзыв о статье "Медаль «В память 1 октября 1938 года»"
Отрывок, характеризующий Медаль «В память 1 октября 1938 года»
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
