Медаль «За отвагу» (Белоруссия)
Медаль «За отвагу» (белор. Медаль «За адвагу») — государственная награда Республики Беларусь. Учреждена Законом Республики Беларусь от 13 апреля 1995 года № 3726-XII «О государственных наградах Республики Беларусь».[1]
Содержание
Положение о медали
Медалью «За отвагу» награждаются военнослужащие, лица начальствующего и рядового состава органов внутренних дел, органов финансовых расследований Комитета государственного контроля Республики Беларусь, органов и подразделений по чрезвычайным ситуациями и другие граждане за личное мужество и отвагу, проявленные:
- в боевой обстановке при защите Отечества и его государственных интересов;
- при исполнении воинского долга, служебной или гражданской обязанности, защите конституционных прав граждан;
- при спасении людей во время стихийных бедствий, пожаров, аварий, катастроф и других чрезвычайных обстоятельств, сопряжённых с риском для жизни.
Медаль «За отвагу» носится на левой стороне груди и при наличии орденов располагается после них.
Описание медали
Медаль «За отвагу» изготовлена из серебра и имеет форму круга диаметром 37 мм с выпуклым бортиком по краю.
На лицевой стороне медали в верхней части — рельефное изображение трёх летящих самолётов, в центре — горизонтальная контррельефная надпись в две строки на белорусском языке «За адвагу», образующие которую буквы заполнены красной эмалью, под надписью — рельефное изображение танка. Оборотная сторона медали гладкая, в центра расположен порядковый номер награды.
При помощи ушка и кольца медаль соединяется с пятиугольной металлической колодкой, обтянутой муаровой лентой голубого цвета с двумя продольными полосками синего цвета по краям.
История
Награда перешла в систему государственных наград Республики Беларусь из советской наградной системы, сохранив статус старшей медали, носимой награждёнными первой после орденов Республики Беларусь.
Первые награждённые
Первый Указ Президента Республики Беларусь о награждении медалью «За отвагу» был подписан 22 октября 1996 года: за мужество, проявленное при обезвреживании особо опасных преступников, были награждены работники патрульно-постовой службы милиции Оршанского отдела внутренних дел на транспорте — старшина милиции Г. А. Кармазинов, сержант милиции С. А. Ладысев, сержант милиции С. Р. Пашкевич и старший лейтенант милиции А. С. Переходченко.
Первый Указ о посмертном награждении был подписан 19 декабря 1996 года: за мужество, проявленное при задержании опасного преступника, медалью «За отвагу» был награждён погибший милиционер-кинолог районного отдела объединения «Охрана» города Гомеля А. И. Бурлак.
Напишите отзыв о статье "Медаль «За отвагу» (Белоруссия)"
Примечания
- ↑ [old.bankzakonov.com/d2008/time79/lav79261.htm Закон Республики Беларусь от 13 апреля 1995 года № 3726-XII «О государственных наградах Республики Беларусь»] (рус.). [www.webcitation.org/67ERzWl96 Архивировано из первоисточника 27 апреля 2012].
Ссылки
- [www.belawards.narod.ru/MZaOtvagu.htm Государственные награды Республики Беларусь. Медаль «За отвагу»]
- А. Никитин [pk.awards-su.com/2005/2005_3.htm Государственные награды Республики Беларусь (медали)] // Петербургский коллекционер : газета. — СПб., 2005. — Вып. 33. — № 3. — С. 18.
|
Отрывок, характеризующий Медаль «За отвагу» (Белоруссия)
– Боком, закройтесь пистолетом, – проговорил Несвицкий.– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.
Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!