Медаль Джона Бейтса Кларка
Поделись знанием:
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Медаль Джона Бейтса Кларка (англ. John Bates Clark Medal) — награда, вручаемая Американской экономической ассоциацией с 1947 года раз в два года, а с 2009 года каждый год, молодым (до 40 лет) американским экономистам за совокупность научных достижений. Названа в честь известного американского экономиста Дж. Б. Кларка. 12 из 30 экономистов, награждённых медалью, в дальнейшем стали лауреатами Нобелевской премии.
Лауреаты медали
- 1947 — Пол Самуэльсон;
- 1949 — Кеннет Боулдинг;
- 1951 — Милтон Фридман;
- 1953 — медаль не присуждена;
- 1955 — Джеймс Тобин;
- 1957 — Кеннет Эрроу;
- 1959 — Лоуренс Клейн;
- 1961 — Роберт Солоу;
- 1963 — Хендрик Хаутаккер;
- 1965 — Цви Грилихес;
- 1967 — Гэри Беккер;
- 1969 — Марк Нерлов;
- 1971 — Дэйл Йоргенсон;
- 1973 — Франклин Фишер;
- 1975 — Дэниел МакФадден;
- 1977 — Мартин Фельдстейн;
- 1979 — Джозеф Стиглиц;
- 1981 — Майкл Спенс;
- 1983 — Джеймс Хекман;
- 1985 — Джерри Хаусман;
- 1987 — Сэнфорд Гроссман;
- 1989 — Дэвид Крепс;
- 1991 — Пол Кругман;
- 1993 — Лоуренс Саммерс;
- 1995 — Дэвид Кард;
- 1997 — Кевин Мерфи;
- 1999 — Андрей Шлейфер;
- 2001 — Мэттью Рабин;
- 2003 — Стивен Левитт;
- 2005 — Дарон Асемоглу;
- 2007 — Сьюзан Этей;
- 2009 — Эммануэль Саез;
- 2010 — Эстер Дуфло;
- 2011 — Джонатан Левин;
- 2012 — Эми Финкельштейн;
- 2013 — Радж Четти;
- 2014 — Мэтью Гентцков;
- 2015 — Фрайер Роланд;
- 2016 — Юлий Санников.
Напишите отзыв о статье "Медаль Джона Бейтса Кларка"
Ссылки
- [www.vanderbilt.edu/AEA/awards.htm Список лауреатов на сайте Американской экономической ассоциации]
Отрывок, характеризующий Медаль Джона Бейтса Кларка
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.