Медаль Карла и Ольги
| Медаль Карла и Ольги | ||
| ||
| Оригинальное название |
Karl-Olga-Medaille | |
|---|---|---|
| Страна | ||
| Тип | ||
| Статус |
Не вручается | |
| Статистика | ||
| Дата учреждения | ||
Медаль Карла и Ольги — государственная награда королевства Вюртемберг, учреждённая супругой короля, российской великой княжной Ольгой Николаевной, с разрешения своего мужа, Карла I (правил в 1864—1891), 16 июня 1889 года, для награждения мужчин и женщин за отличие в уходе за ранеными и больными солдатами в составе миссий Красного Креста. Несмотря на сходство с орденом Ольги (лента тех же цветов), медаль не являлась его частью.
Внешний вид
Медаль выполнялась в серебре или в бронзе. Она имела традиционную круглую форму. В центре размещался рельефный портрет королевской четы с круговой подписью по краю медали: KARL UND OLGA KÖNIG UND KÖNIGIN VON WÜRTTEMBERG («Карл и Ольга, король и королева Вюртемберга»). На задней стороне — надпись в центре FÜR VERDIENSTE UM DAS ROTE KREUZ («За услуги Красному Кресту») и надпись по кругу: VON DER PROTEKTORIN DES WÜRTT. SANITÄTSVEREINS VOM ROTEN KREUZ. («От покровительницы Вюртембергского комитета Красного Креста»). Над медалью был прикреплён небольшой серебряный крест, покрытый красной эмалью. Лента медали чёрная, с двумя широкими красными полосами по краям, по одной с каждой стороны, с отступом от краёв. Мужчины носили медаль на ленте, женщины — на банте, и те и другие — на левой стороне груди.
Напишите отзыв о статье "Медаль Карла и Ольги"
Литература
- Jörg Nimmergut. Deutsche Orden und Ehrenzeichen bis 1945. Band 4. Württemberg II — Deutsches Reich. Zentralstelle für wissenschaftliche Ordenskunde, München 2001, ISBN 3-00-001396-2.
Ссылки
[www.medals.org.uk/wuerttemberg/wuerttemberg012.htm Медаль Карла и Ольги]
Отрывок, характеризующий Медаль Карла и Ольги
Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
