Медвежьегорск

Город Медвежьегорск Karhumägi Герб Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Республика КарелияРеспублика Карелия Муниципальный район Медвежьегорский Городское поселение Медвежьегорское городское поселение Координаты 62°55′00″ с. ш. 34°27′00″ в. д.62.91667° с. ш. 34.45000° в. д. / 62.91667; 34.45000    Глава городского поселения Рыкусов Николай Семенович Основан 1916 год Город с 1938 год Высота центра 30 м Население ↘14 520 человек (2016) Национальный состав русские, карелы, украинцы Конфессиональный состав православие Названия жителей медвежьего́рцы Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 81434 Почтовый индекс 186350 Автомобильный код 10 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=86224501 86 224 501] Официальный сайт [admmedgora.ru/ ora.ru] Медвежьегорск Москва Петрозаводск Медвежьегорск

К:Населённые пункты, основанные в 1916 году

Медвежьего́рск (карел. Karhumägi, фин. Karhumäki) — город (с 1938) в России, в Республике Карелия, административный центр Медвежьегорского района.

Название

До 1938 года населённый пункт назывался Медве́жья Гора́, а железнодорожная станция называется так до сих пор.

Физико-географическая характеристика

Географическое положение

Расположен на берегу Онежского озера в 152 км севернее Петрозаводска в центральной части Республики Карелия на северо-западной оконечности Большой губы Повенецкого залива Онежского озера в устьях рек Кумсы и Вички. Город окружён живописными скалами и песчано-гравийными холмами, покрытыми хвойными лесами.

Медвежьегорск располагается на стыке границ орографических зон: к западу от него находится Онежско-Ладожский водораздел, к северу и северо-востоку — Онежско-Балтийский водораздел, к югу — Заонежский сельговый район и по восточному побережью Повенецкого и Заонежского заливов — Восточно-Онежская равнина.

Климат

• Среднегодовая температура воздуха — 2,2 °C
• Относительная влажность воздуха — 79,9 %
• Средняя скорость ветра — 1,6 м/с

Средняя температура в январе и Медвежьегорске по нормам 1961—1990 годов составляет −13 градусов, по новым нормам −10.6 градусов. В летний период непродолжительное время отмечаются белые ночи.

Среднесуточная температура воздуха в Медвежьегорске по данным NASA
Янв	Фев	Мар	Апр	Май	Июн	Июл	Авг	Сен	Окт	Ноя	Дек	Год
−11,1 °C	−10,3 °C	−5,1 °C	1,0 °C	7,2 °C	13,6 °C	16,7 °C	13,9 °C	8,8 °C	3,0 °C	−3,7 °C	−8,1 °C	2,2 °C

Гидротопонимика

• Онежское озеро
• Китайское озеро
• Плотичье (Мыльное) озеро
• река Вичка
• река Кумса
• река Лумбушанка

История

Предпосылки создания поселения

В 1914 году Российская империя вступила в Первую мировую войну. Возникла необходимость в железной дороге к незамерзающим заливам Баренцева моря. В 1915 году началось сооружение Мурманского порта в Кольском заливе, двух небольших портов в Кеми и Сороке, а также железной дороги, которая должна была соединить Романов-на-Мурмане с Петроградом.

Постройка станции и посёлка

Станция Медвежья гора была построена на необжитом берегу Онежского озера. При станции появился одноименной посёлок. В 1915 году на берегу озера была построена пристань. Материалы для строительства железной дороги стали доставляться водой из Петрограда не в Повенец, как раньше, а в будущую Медвежью Гору. В строительстве дороги в качестве наблюдателей участвовали офицеры из союзных России стран: Англии и Франции. Также было построено временное здание депо.

В 1916 году по проекту архитектора Р. М. Габе было построено деревянное здание вокзала с шатровой крышей и шпилем. Здание это, с небольшими переделками, сохранилось до сих пор. В ноябре 1916 года пошли первые поезда. К этому времени при станции проживало уже 300 жителей, в двух посёлках — в Захарьевском и Железнодорожном. В административном отношении станция находилась на территории Повенецкого уезда.

Гражданская война

После Февральской революции и падения монархии в России в 1917 году началось обострение противостояния политических партий. В конце 1917 объявило о независимости Великое княжество Финляндское. Во время Гражданской войны 1918—1920 годов и интервенции независимости потребовала и Северная Карелия, причём как от России, так и от Финляндии.

В ноябре 1917 года через Медвежью Гору прошёл первый поезд на Мурманск, тогда в ней насчитывалось 300 жителей. Некоторые из них работали на лесопильном и смолокуренном заводах, другие — в железнодорожных мастерских.

С конца февраля до начала апреля 1919 года шли непрерывные бои на участке Сегежа — Медвежья гора. В марте 1919 года на станции Медвежья гора торжественно открыли красноармейский клуб имени Карла Либкнехта и Розы Люксембург. А в мае 1919 года Медвежью Гору оккупировали англо-американские интервенты. 23 мая они выбили отряды большевиков из Медвежьей Горы, после чего бои развернулись на подступах к станции Кяппесельга и в Заонежье.

В эти же дни из Кеми в Медвежью Гору по железной дороге были доставлены катера-истребители, из которых была сформирована белогвардейская Онежская флотилия. Понимая стратегически выгодное положение города, был создан флот и база для более 20 гидросамолётов, сильная береговая артиллерийская батарея. 6 июня 1919 года прибыло «Передовое крыло» (англ. Forward Wing) британской морской авиации в составе четырёх новейших по тем временам бомбардировщиков «Fairey IIIC» (см. Fairey III).

Советская власть

В июне 1920 года на населённых карелами территориях Олонецкой и Архангельской губерний была образована Карельская трудовая коммуна. В неё вошли город Петрозаводск и карельские волости Олонецкого, Петрозаводского и Повенецкого уездов.

Декретом ВЦИК от 20 сентября 1926 года утверждено и с 1 октября введено в действие новое административное деление Повенецкого уезда, по которому была образована Медвежьегорская волость с центром в посёлке при станции Медвежья Гора.

В 1927 году, в соответствии с декретом ВЦИК от 29 августа 1927 года о районировании в Автономной Карельской ССР, вместо ликвидированных уездов и волостей было образовано 26 административных районов, в том числе Медвежьегорский район.

В 1930 году советское правительство приняло решение о строительстве Беломорско-Балтийского канала. Административным центром стройки и Беломоро-Балтийского исправительно-трудового лагеря (Белбалтлага) стала станция Медвежья Гора и посёлок при ней. Канал был открыт 2 августа 1933 года, 17 августа вышло постановление Совета народных комиссаров СССР № 1774—384с «О Беломорско-Балтийском комбинате». Главная цель создания комбината — «освоение Беломорско-Балтийского канала имени тов. Сталина и прилегающих к нему районов». Управление Беломорско-Балтийского комбината НКВД СССР осталось в посёлке при станции Медвежья Гора.

В Медвежьегорске действовали заводы по выделке кожи и пошиву обуви, производства Комбината обрабатывали древесину на двенадцати лесопильных рамах, выпускали столярные изделия и мебель.

В 1930-годы население посёлка значительно увеличилось.

В 1938 году постановлением Президиума Верховного Совета РСФСР от 26 сентября рабочий посёлок Медвежья Гора получил статус города с названием Медвежьегорск.

В 1930-е годы в Медвежьегорском районе были за­крыты 11 церквей.

Военные годы

22 июня 1941 года Германия начала боевые действия против СССР. Ранним утром 25 июня силы советской авиации нанесли авиаудар по территории Финляндии, которая предоставила свои аэродромы под базы Люфтваффе. После этого Финляндия, будучи союзником Германии, также вступила в войну против СССР.

29 июня с территории Финляндии против СССР началось совместное наступление финских и германских войск. 10 июля началось наступление в Восточной Карелии, которое вели части «Карельской армии» Финляндии. Их целью было восстановление контроля над территориями, утраченными во время зимней войны 1939-40 годов, а также продвижение дальше на восток.

В августе 1941 года из Медвежьегорска в Беломорск было эвакуировано Управление ББК и техучастков.

5 декабря 1941 года части «Карельской армии» Финляндии вошли в Медвежьегорск.

11 декабря, после отступления всех частей Красной армии, советские подрывники взорвали последний шлюз канала. Вода из водораздельного бьефа свободно сливалась в Онежское озеро через поселок Повенец, который был практически уничтожен потоком. Линия фронта остановилась на Беломорско-Балтийском канале, фарватер которого стал своего рода нейтральной полосой.

В январе 1942 года советские войска провели Медвежьегорскую наступательную операцию. Существенно потеснить финские силы не удалось, но в результате операции медвежьегорская группировка противника оказалась вынуждена ввести в бои все имевшиеся резервы и не смогла предпринять наступательных действий в кампании 1942 года.

В 1942 году командующим финской армией Густав Маннергейм отдал приказ о начале строительства долговременного рубежа на Масельском перешейке.

К середине 1944 года финская армия создала прифронтовой Медвежьегорский рубеж обороны, который перехватывал перешеек между озером Сегозеро и Повенецким заливом Онежского озера.

Медвежьегорск и подступы к нему были превращены в мощный и глубоко эшелонированный узел обороны. Были построены две линии — передовая в основном полевого характера (в непосредственной близости от линии фронта) и основная долговременная, на удалении от линии фронта от 10 до 20 км. Передовая линия, выдвинутая с Масельского перешейка и основной рубеж, расположенный в самом узком месте перешейка, соединили берега двух озёр по кратчайшему расстоянию. На всех господствующих высотах с севера, северо-востока и северо-запада от города были построены 11 опорных пунктов с огневыми точками, прикрытыми проволочными заграждениями и минными полями. На 1 км фронта медвежьегорского укрепрайона приходилось по 4-5 дотов и несколько дзотов.

В июне 1944 года советские войска начали наступление в Карелии. 21 июня началась Свирско-Петрозаводская операция — после артподготовки части 313-й дивизии форсировали Беломорско-Балтийский канал. Преодолевая сопротивление противника, войска армии за первый день продвинулись на 14-16 км по всей 70-километровой полосе наступления. Солдаты дивизии обошли посёлок Повенец с севера и северо-запада, овладели им и стали продвигаться на Медвежьегорск. В тот же день к Медвежьегорску подошли войска 32-й армии Карельского фронта (в составе 313-й, 176-й и 289-й дивизий). Однако попытка взять город лобовой атакой сходу не удалась. Советские войска овладели городом к вечеру 23 июня 1944 года.

Послевоенный город

В августе 1944 года, после освобождения Медвежьегорска, в городе вновь было создано Управление Беломорстроя НКВД. Основной задачей было восстановление Беломорско-Балтийского канала, взорванного перед отступлением советских войск в 1941 году и окончательно разрушенного во время войны, так как линия фронта проходила по трассе канала. Требовалось полностью восстановить 1—7-й шлюзы Повенчанской лестницы, плотины, водоспуски. Общая стоимость восстановительных работ составила около 100 млн рублей, объём земляных работ — 1706 тыс. м³, бетонных — 41 тыс. м³. 12 декабря 1944 года Государственный комитет обороны СССР постановил ввести канал в эксплуатацию летом 1946 года.

Первоначально основной рабочей силой стали мобилизованные румыны — жители Черновицкой области. 19 и 22 августа в Медвежьегорск прибыли два этапа численностью 3600 человек. В октябре — третий этап (261 человек), а затем небольшими группами: греки, болгары, кабардино-балкарцы. В мае 1945 года начались строительные работы по восстановлению канала. В декабре 1945 года из петрозаводского спецлагеря прибыли 445 бывших советских военнопленных в Финляндии.

16 июня 1946 года канал был восстановлен, прошёл первый пароход.

В октябре 1946 года в Медвежьегорске был организован Медвежьегорский инвалидный исправительно-трудовой лагерь МВД СССР (Медвежьегорлаг), находившийся в подчинение ГУЛАГа.

30 июля 1953 года был введён в эксплуатацию Медвежьегорский хлебозавод.

В январе 1956 года в Медвежьегорске открылся кинотеатр «Дружба», ныне не работает. В ноябре 1958 года в городе был установлен памятник С. М. Кирову. Статуя была изготовлена в двух экземплярах: для Петрозаводска и Медвежьегорска.

В 1956 году была открыта Медвежьегорская школа-интернат, которой было присвоено имя С. М. Кирова.

Достопримечательности

• здание железнодорожного вокзала, 1916 (архитектор — Р. М. Габе)
• здание Управления Беломорканала НКВД СССР, 1934
• финский укрепрайон времён Советско-финской войны 1941—1944 годов. Оборонительные укрепления сохранились на горе Лысуха.
• пещеры
• водопад на реке Вичка

Памятники, захоронения

• Памятник советским воинам-освободителям (танк Т-34)
• Мемориальное кладбище «Сандармох» — место массовых расстрелов репрессированных в 1937—1940-х г.г граждан СССР.
• Братская могила жертв иностранной интервенции 1918—1920 годов и комплекс захоронений советских воинов, погибших в годы Великой Отечественной войны. Расположена на ул. Коммунаров, захоронен 31 боец.
• Братская могила советских воинов 32-й армии Карельского фронта, погибших в годы Великой Отечественной войны. Расположена в сквере на ул. Кирова. Захоронено 1015 бойцов (1014 бойцов)
• Место прорыва войсками Карельского фронта узла обороны финских войск (1944)
• Памятный знак воинам, погибшим в Республике Чечня

Население

Численность населения
1931	1939	1959	1967	1970	1979	1989
3900	↗12 108	↗15 824	↗17 000	↗17 465	↗20 300	↗20 373
1992	1996	1998	2000	2001	2002	2003
↘20 200	↘19 300	↘19 000	↘18 400	↘18 000	↘17 283	↗17 300
2005	2006	2007	2008	2009	2010	2011
↘16 600	↘16 200	↘16 000	↘15 700	↘15 446	↗15 533	↘15 500
2012	2013	2014	2015	2016
↘15 160	↘14 958	↘14 833	↘14 647	↘14 520

5000

10 000

15 000

20 000

25 000

30 000

1931

1979

2000

2006

2011

2016

Органы власти

Местное самоуправление

Согласно принятому в 2004 году закону «О городских, сельских поселениях в Республике Карелия» город Медвежьегорск стал центром Медвежьегорского городского поселения. С этого момента муниципальные власти избираются для городского поселения, а не города. Здание администрации находится на улице Дзержинского, 22.

В январе 2011 года был опубликован проект новой редакции Устава Медвежьегорского городского поселения.

Районные

В Медвежьегорске находятся все представительные, исполнительные и судебные органы власти Медвежьегорского района. Администрация и Совет Медвежьегорского района расположены в здании на улице Кирова.

Медвежьегорский районный суд имеет два судебных участка (№ 1, № 2) и две должности мировых судей..

Экономика

• Предприятия по заготовке и переработке древесины
• Локомотивное депо — Октябрьская железная дорога ОАО «РЖД»
• Щебёночный завод
• ОАО «Карелия ДСП»
• ЗАО «Медвежьегорский молокозавод»
• Порт
• Медвежьегорское энергосетевое предприятие
• Управление федерального государственного учреждения «Беломорско-Онежское государственное бассейновое управление водных путей и судоходства» (ФГУ «Беломорканал»).

Туризм

• Гостиница «Онежская»
• Туристический комплекс «Малая медвежка»
• Туристический комплекс «Большая медведица»
• Краеведческий музей Медвежьегорска организует экскурсии по финским военным оборонительным укреплениям на Масельском перешейке.
• «Карельские узоры» - фабрика народных художественных промыслов, выпускающая изделия из льна с традиционной вышивкой.

Транспорт

Железная дорога

В Медвежьегорске действует железнодорожная станция Медвежья Гора Октябрьской железной дороги.

На станции ежедневно останавливаются транзитные поезда, идущие из Мурманска и в Мурманск.

Автобусный транспорт

Рядом с железнодорожной станцией находится автостанция. С неё отправляются автобусы на Петрозаводск.

Работают несколько городских автобусных маршрутов.

Образование

Среднее образование в Медвежьегорске можно получить в трёх общеобразовательных школах (№ 1, № 2, № 3).

На улице Дзержинского (Медвежьегорск) находится Детская музыкальная школа. Действуют Детская художественная школа и Дом детского творчества. На улице Ленина располагалась Медвежьегорская Станция юных натуралистов, которая в настоящее время закрыта.

В Медвежьегорском детском доме живут и обучаются дети-сироты и дети, оставшихся без попечения родителей..

На улице К. Либкнехта находится Профессинальное училище № 11.

Культура

• Медвежьегорская центральная городская библиотека имени Ирины Федосовой, открыта в 1930 году как районная библиотека.
• Медвежьегорский городской краеведческий музей, открыт в 1964 году, расположен в здании памятника архитектуры, бывшей гостиницы Белбалткомбината на площади Кирова..

СМИ

• газета «Вперёд, Медвежьегорск!»,
• газета «Диалог»
• газета «Вперёд, Онежский Край!»
• Интернет-газета «МояМедгора.рф».

Города-побратимы

• Соткамо, Финляндия
• Можайск, Россия (22.05.2014)

Известные уроженцы

• Артемьев, Тимофей Никифорович (1912—1945) — гвардии подполковник, Герой Советского Союза.
• Дорофеев, Александр Петрович (1895—1971) — генерал-майор, Герой Советского Союза.

Интересные факты

• В 1984 году в Медвежьегорске проходили съемки фильма Владимира Меньшова «Любовь и голуби». Дом, в котором проживала семья главного героя, находился на улице Нижней, номер 12, на окраине города [www.panoramio.com/photo/25778060 на берегу реки Кумса].

Также здесь снимались фильмы «Четвёртая высота» (1977), «И на камнях растут деревья» (1985), «Платина 2», «Охота на пиранью».

• В 1959 году в Медвежьгорске был закрыт последний в СССР «головной буфет», располагавшийся на станции Медвежья Гора.
• Медвежья Гора упоминается в книге И. Л. Солоневича «Россия в концлагере».

Фотографии

• Т-34(Медвежьегорск).jpg

  Памятник в честь 25-летия освобождения города

• Medvezhyegorsk canal building.jpg

  Здание управления ФГУ «Беломорканал»

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Фигура медведя с символом Медвежьегорска

• Киров(Медвежьегорск).jpg

  Памятник С. М. Кирову

Литература

• Гравит В. В., Мулло И. М. Медвежьегорск. — 2-е изд., испр. и доп. — Петрозаводск: «Карелия», 1987. — 135 с.: ил. — (Города и районы Карелии)

Ссылки

• [medgora.ru/ Информационный портал Медвежьегорского городского поселения]
• [geo.1september.ru/articlef.php?ID=200303408 Рассказ об истории и современности Медвежьегорска]
• [monuments.karelia.ru/ob-ekty-kul-turnogo-nasledija/kniga-velikaja-otechestvennaja-vojna-v-karelii-pamjatniki-i-pamjatnye-mesta/stat-i-ob-ob-ektah-voenno-istoricheskogo-nasledija/medvezh-egorskij-rajon/bratskie-mogily-sovetskih-voinov/ Братские могилы советских воинов]
• [www.kolamap.ru/topo/karelia.htm Топографические карты]

Отрывок, характеризующий Медвежьегорск

– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]


Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.


В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.


В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.