Медицина

Медици́на (лат. medicina от словосочетания ars medicina — «лечебное искусство», «искусство исцеления», и имеет тот же корень, что и глагол medeor, «исцеляю») — система научных знаний и практических мер, объединяемых целью диагностики, лечения и профилактики заболеваний, сохранения и укрепления здоровья и трудоспособности людей, продления жизни, а также облегчения страданий от физических и психических недугов.

При необходимости противопоставления «народной», «нетрадиционной» медицинам и прочим «практикам» уточняют — общепринятая медицина (либо конвенциональная, от англ. conventional — обычный, традиционный; общепринятый).

Символы

В современном мире наибольшее символическое значение для обозначения медицины получили четыре варианта.

Один из внешних символов медицины с конца XX века — шестиконечная «Звезда жизни». Более древним символом медицины является посох Асклепия, который, согласно преданию, принадлежал великому целителю. Третий популярный знак — красный крест и красный полумесяц; его слава тесно связана с деятельностью Международного движения Красного Креста и Красного Полумесяца. Четвертый символ медицины — чаша с обвившейся вокруг неё змеёй — связан с Авиценной, который в лечении применял яд змей и древнегреческой богиней здоровья Гигиеей, изображавшейся с чашей и со змеёй.

• Star of life.svg

  «Звезда жизни»

• Rod of Asclepius2.svg

  Посох Асклепия

• Flag of the Red Cross.svg

  Эмблема Международного Красного Креста

• Flag of the Red Crescent.svg

  Эмблема Международного Красного Полумесяца

• Emblem of the IFRC.svg

  Эмблема IFRC

• Bowl Of Hygieia by Sergey Demushkin.svg

  Чаша Гигиеи

История

Древний мир

Первоначально возникновение заболевания рассматривались как некое внешнее и совершенно враждебное человеку живое существо, которое каким-либо образом проникает в его тело и способно вызвать болезненное состояние. Таким образом, абсолютная беспомощность человека той эпохи перед силами природы в сочетании с непониманием сущности и законов окружающего мира способствовали возникновению ложных представлений о существовании злых духов, способных вселяться в организм человека, а также привели к разработке и применению целого ряда магических средств и приёмов лечения (заклинания, заговоры, молитвы и так далее), которые являлись, по сути, зачатками психотерапии. Зарождение и развитие зна́харства и шама́нства на ранних этапах существования человека привело к возникновению понятия лечения как такового. В странах Древнего Востока получила развитие так называемая жреческая, или храмовая, медицина. Значительных успехов достигла медицина в развитых античных государствах: есть исторические документы, донесшие до нас свидетельства современников-очевидцев и труды древнегреческого врача Гиппократа, римского естествоиспытателя Клавдия Галена, александрийских врачей Герофила и Эрасистрата. Кроме того, письменные памятники Древнего Востока (древнеегипетские медицинские папирусы; Хаммурапи законы; Ману законы и Аюрведа в Индии и другие) свидетельствуют, что в древних государствах законодательным путём были регламентированы условия деятельности врачей вплоть до размеров гонораров за лечение и установления различных степеней ответственности за нанесение ущерба больному.

Таким образом, в древнем мире врачи и жрецы, наряду с мистическими, магическими формами врачевания, использовали рациональные лечебные приёмы и целебные средства народной медицины. Немаловажное значение уделялось диететике, гигиеническим предписаниям, массажу, водным процедурам, гимнастике. Известны дошедшие до наших дней свидетельства успешного (следы восстановления костной ткани в области рукотворных трепанационных отверстий, наличие костных мозолей на сломанных костях и так далее) применения хирургических методов лечения: трепанация черепа, кроме того, описано применение в случае патологических родов или гибели роженицы во время кесарева сечения, а в случае внутриутробной гибели плода — эмбриотомии и так далее. Древнекитайская медицина использовала более 2 000 лекарственных средств, среди которых особое место занимали женьшень, ртуть, корень ревеня, камфора и другие. Несколько тысячелетий насчитывает своеобразный метод иглотерапии. Относительно высокого уровня достигли в Древней Индии анатомия и хирургия.

Древний Египет

Древнеегипетская медицина представляла собой смесь суеверных, доисторических воззрений со строго проверенными наблюдениями и выводами. Врач должен был следовать лишь тем правилам, которые жрецы изложили в особых сочинениях. Все открытия в медицине приписывались богам и богиням: Осирису, Исиде, Гору, Баст и Тоту. Врачебное дело находилось в руках жрецов — пастофоров. Они принимали больных в храмах. Преподавание медицины производилось в особых школах.

Гигиена в Египте играла видную роль: были точно определены образ жизни граждан, их пища, сон, обмывания. Многие из подобных правил были заимствованы евреями и вошли в их священные книги. Каждые 3 дня (по другим данным — 3 месяца) предписывалось принимать слабительные и рвотные для очищения тела, в определённые промежутки времени назначался пост. Здоровье поддерживалось также играми. Особые счётчики вели записи о рождаемости и смертности, с обозначением причин болезней. Погребение производилось на кладбищах, в горах; для трупов фараонов возводились особые пирамиды. Трупы свободных граждан подвергались бальзамированию, в трёх видах, сообразно общественному положению умершего.

Привычные современному человеку понятия Анатомия и физиология практически отсутствовали в древнеегипетской медицине, а представление о них было идеалистическим. Согласно этим взглядам, телом управляют 4 духа (деканы). До 50 лет тело увеличивается в весе ежегодно на 1/2 лота (примерно 6,5 граммов), а позже начинает уменьшаться, отчего и происходит смерть.

Египтянам были известны свойства 700 средств природного происхождения. Были известны опиум и гашиш. По сравнению с современной медициной, внутренних средств было не очень много. Они употреблялись всегда свежими и подогретыми, а также замешивались с тестом и давались в виде хлеба. Чтобы ввести лекарство детям, кормилица принимала его и оно с молоком поступало к младенцу. Кроме лекарственных средств применяемых внутрь (через рот) существовал весьма разнообразный выбор: клизмы, тампоны, окуривания, мази, припарки. Зубы пломбировались, недостающие заменялись искусственными, которые привязывались золотыми проволоками к соседним зубам. По мнению Георга Эберса, заклинания имели значение лишь для низших сословий.

Древнеегипетские врачи достигли определённых успехов в лечении глазных болезней: назначались лекарства и производились операции. Причина возникновения «Египетского малокровия» или анкилостомоза (своеобразного заболевания, паразитарная этиология которого объяснена лишь недавно) весьма точно указана ещё в древнеегипетских папирусах. Судя по описаниям, заболевания кожи и проказа (лепра) встречались часто, при этом проказа считалась инфекционной болезнью, поэтому больные изолировались. Хирургия египтян значительно уступала индийской, но перевязка ран производилась вполне удовлетворительно, при переломах менялись повязки. Язвы присыпались порошками или лечились мазями. Кроме того, было разработано множество приёмов для ведения правильных родов (акушерство), а также для лечения женских болезней (гинекология) и бесплодия, которые были заимствованы у египтян греками и описаны впоследствии древнегреческими врачами.

Средние века

Накопление практических медицинских наблюдений продолжалось и в средние века. Возникли специальные учреждения для лечения больных и раненых, монастырские больницы для гражданского населения (VII век). Крестовые походы, сопровождавшиеся миграцией населения, способствовали возникновению опустошительных эпидемий и обусловили в Европе создание карантинов.

В VII веке в исламских странах начинают активно развиваться науки: учёные исламского мира в числе прочего продолжают развивать медицинские знания древних цивилизаций. Халифы покровительствуют наукам и учёным. Харун ар-Рашид устраивает в Багдаде школы, больницы и аптеки. Его сын Аль-Мамун основывает в Багдаде Академию, призывает к себе учёных из всех стран. Школы устраиваются во многих местах: в Куфе, Басре, Бухаре и других городах.

В 873 году при Ахмаде ибн Тулуне была создана первая крупная государственная больница, предназначенная исключительно для бедных слоёв населения. При поступлении в больницу одежда и деньги сдавались на хранение управителю, а при выписке из больницы пациент получал в качестве последнего рациона одну курицу и один хлеб. Больница включала также отделение для умалишённых.

Арабы находились в условиях, по-видимому, особенно способствовавших развитию медицины, так как ислам призывает искать лекарства от болезней и превозносит тех, кто лечит людей. Арабские учёные-медики переводили и изучали сочинения древних медиков. Ибн Зухр (Авензоар) является первым известным врачом, осуществлявшим анатомирование и посмертное вскрытие человека. Знаменитейшие из арабских медиков: Аарон, Бактишва (несколько врачей-несториан), Гонен, Ибн аль-Вафид (Абенгефит), Ар-Рази, Али ибн Сахль Раббан аль-Табари (Гали-Аббас), Ибн Сина (Авиценна), Альбукасис, Ибн Рушд (Аверроэс), Абдул-Латиф аль-Багдади.

Византийская и арабская медицина обогатила мировую медицинскую науку новыми описаниями симптомов болезней и лекарственных средств. Значительную роль в развитии медицины сыграл среднеазиатский учёный Ибн-Сина (Авиценна).

Медицина в средневековой Западной Европе

В средневековой Западной Европе, по сравнению с античностью, эмпирическая наука находилась в упадке, приоритет имели теология и схоластика. Сосредотачивалась наука в университетах. Начиная с IX века, в университетах на территории современной Германии, Англии и Франции, наряду с другими науками преподавалась, в том числе, и медицина. Лечением занимались монахи и светские люди. Самой знаменитой из врачебных школ в Европе в средние века была Салернская. Сочинения этой школы были приняты, как образцовые, в других училищах. Наиболее известной была гигиеническая поэма «лат. Regimen Sanitatis». К Салернской школе принадлежали врачи духовного и светского звания, а также женщины. Они заведовали больницами, сопровождали армии в походах и состояли при королях и принцах. Только с XIII века у немногих представителей медицины того времени обнаруживается стремление изучать природу болезней путём наблюдений и опытов. Таковы Арнольд из Виллановы и Р. Бэкон. В XIV веке начинается разработка анатомии как науки на основании вскрытий и М. де Луцци (1275—1326) издаёт сочинение, содержащее точные изображения органов. Тем не менее, до XV века арабы доминировали в европейской медицине, так что даже сочинения Галена в Европе распространялись в переводах с арабского.

Средневековая Русь

На Руси наряду с монастырской медициной продолжала развиваться народная медицина. В XI—XII веках в Переяславе и Киеве, в XIII веке во Львове были созданы больницы. Лекарственным делом в России издавна занимались врачи-эмпирики («ликовци»), аптекари («зелийникы»), костоправы, цирюльники.

Эпоха Возрождения

Значительный шаг в развитии медицины был сделан в эпоху Возрождения (XV—XVIII веках). Швейцарский врач Парацельс выступил с пропагандой медицины, основанной на опыте и знаниях, ввел во врачебную практику различные химические вещества и минеральные воды. А. Везалий описал строение и функции тела человека. Английский врач У. Гарвей создал учение о кровообращении.

В области практической медицины важнейшими событиями XVI века были создание итальянским врачом Дж. Фракасторо учения о контагиозных (заразных) болезнях и разработка первых научных основ хирургии французским врачом А. Паре.

Новое время

Рост промышленного производства привлек внимание к изучению профессиональных заболеваний. На рубеже 17-18 веков итальянский врач Б. Рамаццини положил начало изучению промышленной патологии и гигиены труда.

С развитием медицины зарождаются в разных странах медицинские учебные заведения. В 18 в. в Российской империи была создана Академия наук (1724 г) и медицинскую коллегию (1763 г) — административные центры в области медицины, а также открыто несколько медицинских школ.

В 1773 году открыт Медицинский коллегиум во Львове, который в 1784 объединился с медицинским факультетом Львовского университета, 1787 — открыта Елизаветградская медико-хирургическая школа. Одним из основных источников, комплектовали слушателей медицинских школ, была Киевская академия, где в конце XVIII века начали преподавать медицину (в 1802 был открыт медицинский класс — первым его преподавателем стал А. Ф. Масловский).

Во второй половине XVIII века — первой половине XIX века были заложены основы военной и морской гигиены. Немецкий учёный Р. Кох стал одним из основоположников микробиологии. Основы экспериментальной фармакологии и токсикологии заложил французский физиолог и патолог К. Бернар. Труды немецкого физиолога Г. Гельмгольца, чешского биолога Я. Пуркине способствовали прогрессу офтальмологии.

В это время увеличивается количество медицинских учебных заведений.

Направления и области медицины

Профилактическая медицина

Ранее эта область называлась Санитария и гигиена. Имеет целью предупреждения заболеваний, как в отношении одного индивидума, так и в отношении групп, популяций людей.

• Гигиена изучает влияние факторов внешней среды на организм человека с целью оптимизации благоприятных и профилактики неблагоприятных воздействий.
• Рекреационная изучает методики повышения сопротивляемости организма заболеваниям, в частности методики санаторно-курортного лечения, влияние любительского спорта и т.п.
• Дезинфектология изучает закономерности неспецифической профилактики инфекционных и паразитарных болезней путём воздействия на патогенные биологические объекты и их переносчиков.
• Санитария
• Эпидемиология изучает демографию болезненных процессов, мероприятия по их локализации и снижению заболеваемости, и включает в себя, но не ограничивается изучением эпидемий.

Клиническая медицина

Выявление и лечение больных людей и предотвращение повторного заболевания одного и того же пациента.

• Диетология изучает влияние еды и питья на здоровье и болезни, особенно при определении оптимального питания. Диетолог назначает терапевтическую диету при сахарном диабете, сердечно-сосудистых заболеваниях, лишнем весе и расстройствах пищеварения, аллергии, недоедании и опухолях. (иногда, ошибочно путают с гигиеной питания).
• Терапия
• Хирургия
• Психиатрия изучает психические заболевания, причины их возникновения, методы диагностики, профилактики и лечения.
• Педиатрия
• Геронтология изучает процессы старения живых организмов, в том числе и человека.
• Кардиология
• Неврология изучает структуру и функции нервной системы, закономерности развития и возможные патологии, причины заболеваний, методы их предупреждения и лечения.
• Эндокринология изучает гормоны и их влияние на тело
• Офтальмология изучает заболевания глазного яблока, его придатков (веки, слезные органы, слизистая оболочка), костных структур и клетчатки, окружающей глаз.
• Стоматология
• Урология

Фармакология (фармацевтика)

• Фармакоэпидемиология
• Фармация
• Фармакология биохимическая
• Клиническая фармакология
• Молекулярная фармакология
• Фармакогеномика
• Экспериментальная фармакология

Медико-биологические отрасли

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

• Анатомия изучает физическое строение организмов. В отличие от микроскопической анатомии — цитологии и гистологии — анатомия изучает макроскопические структуры.
• Биохимия изучает химические процессы, происходящие в живых организмах, особенности структуры и функции их химических компонентов.
• Биомеханика изучает структуры и функции биологических систем с помощью механических методов.
• Биологическая статистика — это применение статистики к биологическим полям в самом широком смысле. Знание биостатистики имеет важное значение в планировании, оценке и интерпретации медицинских исследований. Также биостатистика является основой для эпидемиологии и доказательной медицины.
• Биофизика — это междисциплинарная наука, которая использует методы физики и физической химии для изучения биологических систем.
• Цитология занимается микроскопическим исследованием отдельных клеток.
• Эмбриология изучает раннее развитие организма.
• Генетика изучает гены и их роль в биологической наследственности.
• Гистология изучает структуры биологических тканей с помощью световой микроскопии, электронной микроскопии и иммуногистохимии.
• Иммунология изучает иммунную систему, которая включает в себя врождённый и адаптивный иммунитет.
• Инфектология изучает инфекции.
• Комбустиология изучает ожоги и их лечение.
• Медицинская физика изучает применение принципов физики в медицине.
• Микробиология изучает микроорганизмы, в том числе простейшие, бактерии, грибы и вирусы.
• Молекулярная биология изучает молекулярные основы процесса репликации, транскрипции и трансляции генетического материала.
• Нейробиология включает в себя те дисциплины науки, которые связаны с изучением нервной системы. В основном, нейробиология сфокусирована на физиологии головного мозга и спинного мозга. Некоторые связанные клинические специальности включают в себя неврологию, нейрохирургию и психиатрию.
• Патология как наука изучает причины болезней, их ход, прогрессию и разрешение.
• Фотобиология изучает взаимодействие между неионизирующими излучениями и живыми организмами.
• Физиология изучает нормальное функционирование организма и лежащие в его основе механизмы регулирования.
• Радиобиология изучает взаимодействие между ионизирующими излучениями и живыми организмами.
• Токсикология изучает опасные эффекты лекарств и ядов.

Отдельные области медицины

• Авиационная медицина
• Арктическая медицина
• Военная медицина
• Космическая медицина
• Медицина катастроф
• Подводная медицина
• Спортивная медицина
• Судебная медицина
• Медицина труда
• Хрономедицина

Теоретическая медицина

В медицине выделяют теоретическую медицину или биомедицину — область биологии, изучающую организм человека, его нормальное и патологическое строение и функционирование, заболевания, патологические состояния, методы их диагностики, коррекции и лечения с теоретических позиций.

Теоретическая медицина исследует теоретические основы лечения, предлагает пути развития практической медицины. Теоретическая медицина основана на логическом медицинском мышлении, подтвержденным научными теоретическими знаниями. Обобщение различных подходов дает теоретической медицине возможность создавать медицинские гипотезы, которые будут являться неотъемлемой частью практического мышления (из тезисов Райтера Д. В.). Теоретическая медицина — это первый шаг практики (проф. Соловьев В. З.).

Как правило, теоретическая медицина не затрагивает практику медицины в такой степени, в какой она занята теорией и исследованиями в медицине. Результаты теоретической медицины делают возможным появление новых лекарственных средств, более глубокое, молекулярное понимание механизмов, лежащих в основе болезни и процесса выздоровления, тем самым создавая фундамент для всех медицинских приложений, диагностики и лечения.

Практическая медицина

В медицине выделяют также практическую, или клиническую, медицину (медицинскую практику) — практическое применение накопленных медицинской наукой знаний, для лечения заболеваний и патологических состояний человеческого организма.

Доказательная медицина

В современной медицинской науке всё шире применяются критерии доказательной медицины, которая требует строгих доказательств эффективности тех или иных методов лечения, профилактики или диагностики путём методологически корректно выполненных РКИ (рандомизированных контролируемых испытаний) — двойных слепых плацебо-контролируемых клинических испытаний. Любые другие методы, не получившие подтверждения эффективности в РКИ, отвергаются как нерелевантные и неэффективные, вне зависимости от их кажущейся эффективности в открытых исследованиях, когда некоторые участники исследования знают, какое именно воздействие получает пациент.

Поскольку вероятность многих заболеваний увеличивается с возрастом, интенсивно развиваются с позиций доказательной медицины такие разделы, как геронтология и гериатрия, изучающие проблемы замедления старения, антивозрастной терапии и профилактической медицины в пожилом и старческом возрасте.

Коды в системах классификации знаний

• УДК 61
• Государственный рубрикатор научно-технической информации (ГРНТИ) (по состоянию на 2001 год): [www.gsnti-norms.ru/norms/common/doc.asp?0&/norms/grnti/gr76.htm 76 МЕДИЦИНА И ЗДРАВООХРАНЕНИЕ]

См. также

► Медицина

• Лечебно-профилактические учреждения
• Хронология медицины и медицинской технологии
• Список медицинских журналов
• Врач
• Медицинские стандарты (неполный список)
  • UMLS
  • SNOMED
  • HL7
• Ветеринария

Литература

• Ковнер С. История древней медицины. — К., 1878-1888. Вып. 1-3
• Лахтин М. Ю. Этюды по истории медицины. — М., 1903.
• Мороховец Л. З. История и соотношение медицинских знаний. — М., 1903.
• Мейер-Штейнег Т., Зудгоф К. История медицины. — М., 1925.
• Менье Л. История медицины. — М.;Л., 1926.
• История медицины / Под ред. Б. Д. Петрова. — М., 1954. — Т. 1.
• Заблудовский П. Е. История отечественной медицины. — М., 1960-1971.
• Бородулин Ф. Р. История медицины. — М., 1961.
• Мультановский М. П. История медицины. — 2-е изд.. — М., 1967.
• Глязер Г. О мышлении в медицине. — М., 1969.
• Выдающиеся имена в мировой медицине. — К., 2002.
• 60 лет Российской Академии медицинских наук / Под ред. В. И. Покровского.. — М., 2004.
• Мирский М. Б. Медицина России Х-ХХ вв. — М., 2005.
• Очерки истории медицины XX в. — Казань, 2006.
• Литвинов А. В., Литвинова И. А. Нобелевская плеяда медицинской науки: Энциклопедия лауреатов. — Смоленск, 2008.
• Сорокина Т. С. История медицины. — 9-е изд.. — М., 2009.
• Скороходов Л. Я. [supotnitskiy.ru/book/book7.htm Краткий очерк истории русской медицины] / Л. Я. Скороходов; науч. ред. и коммент. М. В. Супотницкого. — М.: Вузовская книга, 2010. — 430 с.: ил. ISBN 978-5-9502-0428-9.

Ссылки

• Капица С. П., Юдин Б. Г. [www.zpu-journal.ru/zpu/2005_3/Kapitsa&Yudin/9.pdf Медицина XXI века: этические проблемы] // Знание. Понимание. Умение. — 2005. — № 3. — С. 75—79.
• [medslovar.proektsb.ru/ Словарь медицинских терминов] (рус.). Проверено 28 Марта 2010. [www.webcitation.org/6171moiob Архивировано из первоисточника 22 августа 2011].
• [medicpom.ru/ Основы медицинской помощи] (рус.). Проверено 18 апреля 2011. [www.webcitation.org/6171ncjwH Архивировано из первоисточника 22 августа 2011].
• Тэннер М. [www.inliberty.ru/library/49-sravnitelnyy-analiz-sistem-zdravoohraneniya-v-raznyh-stranah Сравнительный анализ систем здравоохранения в разных странах].

Отрывок, характеризующий Медицина

– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.
Мари».


В середине лета, княжна Марья получила неожиданное письмо от князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость. Князь Андрей объявлял о своей помолвке с Ростовой. Всё письмо его дышало любовной восторженностью к своей невесте и нежной дружбой и доверием к сестре. Он писал, что никогда не любил так, как любит теперь, и что теперь только понял и узнал жизнь; он просил сестру простить его за то, что в свой приезд в Лысые Горы он ничего не сказал ей об этом решении, хотя и говорил об этом с отцом. Он не сказал ей этого потому, что княжна Марья стала бы просить отца дать свое согласие, и не достигнув бы цели, раздражила бы отца, и на себе бы понесла всю тяжесть его неудовольствия. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. «Тогда отец назначил мне срок, год, и вот уже шесть месяцев, половина прошло из назначенного срока, и я остаюсь более, чем когда нибудь тверд в своем решении. Ежели бы доктора не задерживали меня здесь, на водах, я бы сам был в России, но теперь возвращение мое я должен отложить еще на три месяца. Ты знаешь меня и мои отношения с отцом. Мне ничего от него не нужно, я был и буду всегда независим, но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда может быть так недолго осталось ему быть с нами, разрушило бы наполовину мое счастие. Я пишу теперь ему письмо о том же и прошу тебя, выбрав добрую минуту, передать ему письмо и известить меня о том, как он смотрит на всё это и есть ли надежда на то, чтобы он согласился сократить срок на три месяца».
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
Была одна странница, Федосьюшка, 50 ти летняя, маленькая, тихенькая, рябая женщина, ходившая уже более 30 ти лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, – княжне Марье вдруг с такой силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка пошла спать, княжна Марья долго думала над этим и наконец решила, что как ни странно это было – ей надо было итти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения.
Часто слушая рассказы странниц, она возбуждалась их простыми, для них механическими, а для нее полными глубокого смысла речами, так что она была несколько раз готова бросить всё и бежать из дому. В воображении своем она уже видела себя с Федосьюшкой в грубом рубище, шагающей с палочкой и котомочкой по пыльной дороге, направляя свое странствие без зависти, без любви человеческой, без желаний от угодников к угодникам, и в конце концов, туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду итти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где нибудь, и приду наконец в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!…» думала княжна Марья.
Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога.



Библейское предание говорит, что отсутствие труда – праздность была условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности осталась та же и в падшем человеке, но проклятие всё тяготеет над человеком, и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и безупречной праздности пользуется целое сословие – сословие военное. В этой то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять главная привлекательность военной службы.
Николай Ростов испытывал вполне это блаженство, после 1807 года продолжая служить в Павлоградском полку, в котором он уже командовал эскадроном, принятым от Денисова.
Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.
Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно.
Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции.
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.