Медичи, Пьерфранческо Старший

Пьерфранческо Старший Медичи
Pierfrancesco il Vecchio de' Medici
Пьерфранческо ди Лоренцо де Медичи
Имя при рождении:	Пьерфранческо де Медичи
Род деятельности:	банкир
Дата рождения:	1430(1430)
Место рождения:	Флоренция
Гражданство:	Флорентийская республика
Дата смерти:	19 июля 1476(1476-07-19)
Место смерти:	Флоренция
Отец:	Лоренцо Старший де Медичи
Мать:	Джиневра Кавальканти
Супруга:	Лаудомия Аччайоли
Дети:	Лоренцо, Джованни

Пьерфранческо ди Лоренцо де Медичи (итал. Pierfrancesco di Lorenzo de' Medici), или Пьерфранческо Старший (итал. Pierfrancesco il Vecchio; 1430, Флоренция, Флорентийская республика — 19 июля 1476, там же) — сын флорентийского банкира Лоренцо Старшего из рода Медичи, банкир, государственный деятель.

Биография

Пьерфранческо Медичи родился во Флоренции в 1430 году. Он был сыном Лоренцо Старшего и Джиневры Кавальканти, племянником Козимо Старшего и двоюродным братом Джованни и Пьеро Подагрика. После преждевременной смерти отца в 1440 году, попал под опеку дяди до совершеннолетия. Заботам последнего было поручено и его наследство. Пьерфранческо предпочитал жить в сельской местности, в частности в имении Треббьо, где его излюбленным видом отдыха была охота. Он также любил собак и лошадей, имел собственную конюшню.

Как и все Медичи, Пьерфранческо занимался коммерческой деятельностью. В 1455 году вместе с Козимо Старшим и Пьеро Подагриком, Джероццо ди Якопо де Пильи и Аньоло ди Якопо Тани основал филиал банка Медичи в Брюгге. В 1458 году в составе дипломатической миссии Флорентийской республики участвовал в празднованиях по случаю интронизации нового Папы Пия II. В 1459 году был избран главой приората гильдий. В 1465 году был назначен смотрителем монетного двора Флорентийской республики и направлен посланником в Мантуанское маркграфство.

После смерти Козимо Старшего в 1464 году, главой банка Медичи стал Пьеро Подагрик, что вызвало возражения со стороны Пьерфранческо. В 1466 году он даже принял участие в провалившемся заговоре Луки Питти, но был помилован двоюродным братом, возвращён из изгнания и снова занял своё место в семейном деле. В 1469 году, во время пребывания в Риме, к нему обратились с просьбой сопроводить во Флоренцию Клариче Орсини, невесту племянника, Лоренцо Великолепного, но Пьерфранческо отказался.

В 1451 году он женился на Лаудомии Аччайоли. В этом браке у него родились двое сыновей — Лоренцо Пополано (1463—1503) и Джованни Пополано (1467—1498).

Пьерфранческо Медичи скоропостижно скончался 19 июля 1476 года. Его сыновья были доверены опеке их старшего двоюродного брата Лоренцо Великолепного.

Предки

Медичи, Пьерфранческо Старший — предки

Аверардо Медичи                       Джованни ди Биччи Медичи                             Якопа Спини                       Лоренцо Медичи                                   Эдуардо Буери                       Пиккарда Буери                             Пьерфранческо Медичи                                         Америго Кавальканти                       Джованни Кавальканти                             Джиневра Кавальканти                                 </center>

Источники

• [www.palazzo-medici.it/mediateca/it/Scheda_Pierfrancesco_di_Lorenzo_di_Giovanni&id_cronologia_contenuto=2 Pierfrancesco di Lorenzo di Giovanni (1430—1476)]. Palazzo-Medici.it.  (итал.)

Отрывок, характеризующий Медичи, Пьерфранческо Старший

Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.