Международная конференция по бывшей Югославии

Международная конференция по бывшей Югославии - специальная международная структура, призванная заниматься урегулированием ситуации в Югославии.

В начале 1991 года США предложили Европейскому Союзу заняться урегулированием назревающего конфликта в Югославии. Руководство СФРЮ соглашается на посредническую роль ЕС. Весной 1991 г. ЕС создает так называемую «тройку», состоящую из представителей бывшей, настоящей и будущей стран-председательствующих в ЕС. «Тройка» проводит консультации с членами президиума СФРЮ, премьер-министром и представителями республик Югославии.

В конце лета 1991 года институт «тройки» был замещен на специальную международную структуру, призванную заниматься урегулированием ситуации в Югославии — Конференцию Европейского сообщества по Югославии (с августа 1992 г. Международная конференция по бывшей Югославии (МКБЮ)). В рамках МКБЮ объединялись усилия ООН, ЕС, СБСЕ и Организации исламская конференция. Сопредседателями конференции являлись представитель Генерального секретаря ООН (Сайрус Вэнс) и представитель страны — председательствующей в ЕС (лорд Карингтон).

Конференция начала свою работу 7 сентября 1991 г. Первоначально в её задачи входило подготовка рекомендаций о конституционном устройстве будущей Югославии. Однако 18 октября после провозглашения независимости Словенией и Хорватией (8 октября), а также принятия скупщиной БиГ Меморандума о суверенной Боснии и Герцеговине (15 октября) МКБЮ констатирует «прекращение существования СФРЮ» и заявляет о возможности признания независимости республик, «которые этого пожелают». Для сербов в Хорватии предусматривался особый автономный статус национального меньшинства. С планом мирного разъединения Каррингтона согласились представители Словении, Хорватии, БиГ, Македонии и Черногории. С.Милошевич соглашался признать независимость Словении и Хорватии, однако стремился сохранить единство остальных республик, поэтому представители Сербии отказались подписывать план. В ответ 7-8 ноября 1991 года страны ЕС приняли решение о введении экономических санкций против Югославии (30 мая 1992 г. против Югославии были введены новые санкции — резолюция № 757).

17 декабря 1991 г. в Брюсселе был принят документ, в котором утверждались условия признания новых государств в Восточной Европе и на пространстве бывшего СССР. Среди них — преобладание права и демократии, гарантия прав нацменьшинств, мирное решение споров и ряд других. ЕС предложило всем республикам подать заявки о своем признании. Хорватия, Словения, Македония и БиГ это сделали. Сербия и Черногория отказались это делать, так как считали себя преемницами Югославии. Мировое сообщество не признало за ними правопреемства и место Югославии в ООН осталось пустым. ЕС признал независимость Боснии и Герцеговины 6 апреля 1992 г., США — 7 апреля. Этим оно рассчитывало предотвратить распад Боснии и Герцеговины, но события развивались по иному сценарию. В марте в республике начались боевые действия. В рамках МКБЮ за период 1992—1994 гг. было разработано несколько планов мирного урегулирования в Боснии. Основными являются: 1) план Кутильеро (португальский дипломат) февраль-апрель 1992 г. предполагал создание конфедерации, разделенной на национальные кантоны. Был отвергнут мусульманами. 2) План Вэнса-Оуэна (заменил Каррингтона на посту сопредседателя МКБЮ от ЕС), январь 1993 г. Согласно этому плану БиГ делилась на 10 национальных кантонов. Столица Сараево демилитаризировалась. Отвергнут сербской стороной. 3) План Оуэна-Столтенберга (заменил Сайруса Вэнса). Июль — сентябрь 1993 г. План предполагал создание особого государственного образования, в основе которого лежала бы уния трех республик. Данный план не устраивал мусульман.

2 февраля 1994 года деятельность МКБЮ была прекращена. Фактически её функции перешли Контактной группе.

Отрывок, характеризующий Международная конференция по бывшей Югославии

– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?