Международная конвенция о создании Международного фонда для компенсации ущерба от загрязнения нефтью

Международная конвенция о создании Международного фонда для компенсации ущерба от загрязнения нефтью (англ. International Convention on the Establishment of an International Fund for Compensation for Oil Pollution Damage) — международная конвенция, задачей которой является создание и функционирование фонда, обеспечивающего выплату компенсации ущерба от загрязнение моря в той мере, в какой защита, предоставляемая Международной конвенцией о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью, является недостаточной.

История

Предусмотренный в подписанной в 1969 году Международной конвенции о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью механизм обеспечения компенсации потерпевшим ущерба, причиненного загрязнением, не гарантировал полностью его адекватного возмещения и одновременно не облегчал серьёзного финансового бремени, возлагаемого на судовладельцев согласно вышеупомянутой конвенции. Подписание в 1971 году в Брюсселе Международной конвенции о создании Международного фонда для компенсации ущерба от загрязнения нефтью было направлено на решение этих задач.

Специальными Протоколами 1976 и 1984 года в Конвенцию 1971 года вносились поправки, а в 1992 году она была полностью переработана новым Протоколом. В настоящее время действует Международная конвенция о создании Международного фонда для компенсации ущерба от загрязнения нефтью 1992 года, полностью заменившая конвенцию 1971 года. В 2003 году был подписан факультативный Протокол о создании дополнительного компенсационного фонда.

Основные положения

Конвенция 1992 года предусматривает создание международной организации — Фонда, средства которого складываются из устанавливаемых Ассамблеей Фонда ежегодных взносов крупных (от 150 тыс. тонн в течение календарного года) получателей перевезенной морем нефти (ст.10 Конвенции).

Фонд обязан выплатить компенсацию любому лицу, понесшему ущерб от загрязнения, если такое лицо не смогло получить полное и достаточное возмещение ущерба на основании положений Международной конвенции о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью 1992 года, вследствие того, что:

• Конвенция об ответственности не предусматривает никакой ответственности за такой ущерб;
• собственник судна, ответственный за ущерб, несостоятелен в финансовом отношении и не может полностью выполнить обязательства по возмещению ущерба, а финансового обеспечения по Конвенции об ответственности (страхования или иных гарантий) недостаточно для его возмещения;
• ущерб превышает предел ответственности собственника судна, предусматриваемый Конвенцией об ответственности (п.1 ст. 4 Конвенции).

Фонд освобождается от обязанности выплаты компенсации, если докажет, что ущерб полностью или частично являлся результатом действия или бездействия понесшего ущерб лица, совершенного с намерением причинить ущерб, или возник вследствие небрежности такого лица; если докажет, что ущерб явился результатом военных действий, враждебных актов, гражданской войны или восстания, либо причинен утечкой или сливом с военного корабля или государственного некоммерческого судна и в некоторых других случаях (пп.2 и 3 ст.4 Конвенции о фонде).

Максимальный размер компенсации, выплачиваемой Фондом за каждый отдельный инцидент, не может превышать 203 млн SDR (специальных прав заимствования – условных единиц, используемых Международным валютным фондом).

Протоколом 2003 года о создании дополнительного фонда предусматривалось, что для его участников создается дополнительный ресурс выплаты компенсации за ущерб, таким образом, что предел компенсации за каждый отдельный инцидент повышается до 750 млн. SDR, включая компенсацию, выплаченную согласно положениям Конвенции об ответственности 1992 года и Конвенции о фонде 1992 года.

Примечания

.

Литература

• Т.Р. Короткий. Международно-правовая охрана морской среды от загрязнения с судов. Одесса, Латстар, 2002.
• О. В. Кулистикова. Некоторые вопросы имплементации положений международных договоров Российской Федерации в области защиты морской среды от загрязнения в правовой системе Российской Федерации. Морское право, 2003 г. № 3
• В. А. Сокиркин, В. С. Шитарев. Международное морское право. Часть 6. Международное морское экологическое право. M., 2009

Отрывок, характеризующий Международная конвенция о создании Международного фонда для компенсации ущерба от загрязнения нефтью

– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.