Международный аэропорт имени Ибрагима Насира

Международный аэропорт имени Ибрагима Насира މާލެ ބައީނަލްއަޤުއާމީ ވައިބަނދަރު
ИАТА: MLE – ИКАО: VRMM
Информация
Тип	гражданский
Расположение	Мале
Высота НУМ	2 м
Взлётно-посадочные полосы
Номер Размеры (м) Покрытие 18/36 3 200х45 асфальт

Международный аэропорт имени Ибрагима Насира (ранее был известен как Международный аэропорт Мале, а также аэропорт Хулуле (IATA: MLE, ICAO: VRMM)). Расположен на острове Хулуле по соседству со столицей Мальдив городом Мале. Крупнейший аэропорт страны и единственный международный (аэропорт Ган после реконструкции должен стать вторым). Отличается тем, что расположен на длинном и узком острове, а взлётно-посадочная полоса начинается и заканчивается прямо у воды.

История

Аэропорт был открыт 19 октября 1960 года. Первая взлётно-посадочная полоса (914 на 22 метра) была вымощена стальными листами. В мае 1964 года правительство Мале приняло решение заменить покрытие на асфальтовое. Удаление старого покрытия проводилось четырьмя группами местных жителей, которые соревновались за денежный приз в 1000 мальдивских руфий. Новая взлётно-посадочная полоса была открыта 12 апреля 1966 года.

11 ноября 1981 года аэропорт был торжественно открыт под названием «Международный аэропорт Мале».

26 июля 2011 года аэропорт официально переименован в «Международный аэропорт имени Ибрагима Насира» в память о Ибрагиме Насире, втором президенте Мальдив. Он был инициатором строительства аэропорта в 1960 году.

Статистика

Статистика оборота аэропорта

Год	Пассажиров	Грузов, тонна	Рейсов
2006	1 572 345	44 186	10 470
2007	1 811 425	45 036	12 646

Ссылки

• [www.airports.com.mv/ Официальный сайт (англ.)]
• [www.azworldairports.com/airports/a2040mle.cfm Страница аэропорта на сайте A-Z World Airports Online (англ.)]

Отрывок, характеризующий Международный аэропорт имени Ибрагима Насира

– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.