Международный олимпийский комитет
Поделись знанием:
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.
– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.
После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Запрос «МОК» перенаправляется сюда; см. также другие значения.
Междунаро́дный олимпи́йский комите́т (сокр. МОК, фр. Comité international olympique, англ. International Olympic Committee) — международная организация, созданная для возрождения Олимпийских игр и пропаганды олимпийского движения. Штаб-квартира комитета находится в Лозанне, Швейцария.
МОК основан 23 июня 1894 года в Париже по инициативе барона Пьера де Кубертена. Первым президентом МОК стал грек Деметриус Викелас[1]. Ежегодно 23 июня празднуется Международный Олимпийский день.
Содержание
Миссия и роль МОК
Роль МОК — руководство олимпийским движением и развитие Олимпийских игр, в соответствии с Олимпийской хартией. МОК поощряет организацию и развитие спорта и спортивных соревнований, обеспечивает регулярное проведение Олимпийских игр.
МОК принадлежат все права на Олимпийские игры. В то же время, функции организации проведения Олимпийских игр осуществляет не МОК, а Организационный комитет, созданный в стране проведения игр.
Финансирование МОК
Единственный источник финансирования МОК — это частный сектор. Большая часть средств поступает от телевизионных компаний и спонсоров. Благодаря этим партнерам МОК может существенно помогать организации Олимпийских игр, ежегодной деятельности национальных олимпийских комитетов и международных спортивных делегаций.
По состоянию на начало 2010 года, МОК получает доходы от продажи прав на трансляцию Олимпийских игр (53 % от общего объёма), от спонсоров (34 %), от продажи билетов (11 %) и от лицензирования (2 %). Выручка МОК в 2008 году составила $2,4 млрд.[1]
Процесс принятия решений в МОК
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Члены МОК
Членами МОК, вопреки распространенному заблуждению, являются не национальные олимпийские комитеты, а физические лица в количестве не более 115 человек, из которых 70 членов не связаны с какой-то определенной должностью или видом деятельности, 15 членов являются действующими спортсменами, 15 членов представляют международные спортивные федерации или их ассоциации и 15 членов представляют национальные олимпийские комитеты или их ассоциации. Долгое время членами МОК были только мужчины, женщины впервые были избраны членами МОК лишь в 1981 году[2].
Национальные олимпийские комитеты действуют на основе признания МОК. По состоянию на начало 2016 года всего насчитывается 206 национальных олимпийских комитетов, признанных МОК. Из них 193 представляют государства-члены ООН, а ещё 13 (Американское Самоа, Аруба, Бермудские Острова, Британские Виргинские острова, Виргинские Острова (США), Гонконг, Гуам, Острова Кайман, Острова Кука, Государство Палестина, Пуэрто-Рико, Республика Косово, Китайский Тайбэй) представляют другие территории с различным статусом. Национальные олимпийские комитеты всех признанных ООН государств имеют и признание МОК. Каждый из национальных олимпийских комитетов подчиняется своим континентальным олимпийским ассоциациям:
- Африка — ANOCA (англ. Association of National Olympic Committees of Africa — Ассоциация национальных олимпийских комитетов Африки)
- Америка — PASO (англ. Pan American Sports Organisation — Панамериканская спортивная организация)
- Азия — OCA (англ. Olympic Council of Asia — Олимпийский совет Азии)
- Европа — EOC (англ. European Olympic Committees — Европейские олимпийские комитеты)
- Океания — ONOC (англ. Oceania National Olympic Committees — Национальные олимпийские комитеты Океании)
Исполнительный комитет МОК
| Должность | Имя | Страна |
|---|---|---|
| Президент | Бах, Томас |  Германия
|
| Вице-президент | Эль-Мутавакель, Наваль |  Марокко
|
| Вице-президент | Риди, Крейг |  Великобритания
|
| Вице-президент | Коутс, Джон |  Австралия
|
| Вице-президент | Цайцин Ю[en] |  КНР
|
| Генеральный директор | Кеппер, Кристоф де |  Бельгия
|
| Член | Ву Чин-куо |  Китайская Республика
|
| Член | Фазель, Рене |  Швейцария
|
| Член | Хики, Патрик[en] |  Ирландия
|
| Член | Бокель, Клаудиа[en] | Германия
|
| Член | Самаранч, Хуан Антонио (младший) |  Испания
|
| Член | Бубка, Сергей Назарович |  Украина
|
| Член | Лухан, Вили Калтшмитт |  Гватемала
|
| Член | Дефранц, Анита[en] |  США
|
| Член | Эрденер, Угур |  Турция
|
| Член | Линдберг, Гунилла[sv] |  Швеция
|
Комиссии, комитеты и структуры МОК
По состоянию на 23 июня 2015 года
| Комиссия/комитет | Название на английском | Год создания | Председатель |
|---|---|---|---|
| Исполнительный комитет | IOC Executive Board | 1921 | Томас Бах
|
| Комиссия спортсменов | Athletes’ Commission | 1981 | Клаудия Бокель
|
| Комиссия по взаимоотношениям спортсменов[3] | Athletes’ Entourage Commission | Сергей Бубка
| |
| Комитет по аудиту | Audit Committee | Пьер-Оливье Бекерс-Вьёжан
| |
| Комиссия по коммуникациям | Communications Commission |  Камил Эйрлингс
| |
| Координационная комиссия Рио-де-Жанейро-2016 | Coordination Commission For Rio de Janeiro 2016 | Наваль эль-Мутавакель
| |
| Координационная комиссия Пхёнчхан-2018 | Coordination Commission For PyeongChang 2018 | Гунилла Линдберг
| |
| Координационная комиссия Токио-2020 | Coordination Commission For Tokyo 2020 | Джон Коатс
| |
| Координационная комиссия Лиллехаммер-2016 | Coordination Commission For The Lillehammer 2016 YOG | Анджела Руджеро
| |
| Координационная комиссия Буэнос-Айрес-2018 | Coordination Commission YOG Buenos Aires 2018 |  Фрэнк Фредерикс
| |
| Комиссия по культуре и олимпийскому наследию[4] | Culture and Olympic Heritage Commission |  Ламбис Николау
| |
| Delegate Members | Delegate Members | Патрик Хики
| |
| Комиссия по этике | Ethics Commission | 1999 |  Юссуфа Ндиай
|
| Оценочная комиссия ЮОИ-2020 | Evaluation Commission YOG 2020 | Ян Ян (A)
| |
| Оценочная комиссия ЗОИ-2022 | Evaluation Commission Olympic Winter Games 2022 |  Александр Жуков
| |
| Финансовая комиссия | Finance Commission |  Ын Сер Мианг
| |
| Комиссия по выборам членов МОК[5] | IOC Members Election Commission | Принцесса Анна
| |
| Представители МОК в исполкоме и Совете учредителей ВАДА | IOC Representatives on the WADA Executive Committee and Foundation Board | Крэйг Риди
| |
| Комиссия по правовым делам[6] | Legal Affairs | Джон Коатс
| |
| Комиссия по маркетингу | Marketing Commission |  Цунэкадзу Такэда
| |
| Комиссия по медицине и науке[7] | Medical And Scientific Commission | Угур Эрденер
| |
| Комиссия по олимпийскому образованию[8] | Olympic Education Commission | Филип Крэйвен
| |
| Комиссия по олимпийской программе | Olympic Programme Commission |  Франко Карраро
| |
| Комиссия по олимпийской солидарности | Olympic Solidarity Commission | 1981 |  Ахмед аль-Фахад ас-Сабах
|
| Комиссия по связям с общественностью и социальному развитию через спорт[9] | Public Affairs And Social Social Development Through Sport | Марио Песканте
| |
| Комиссия «Спорт и активное общество»[10] | Sport And Active Society Commission | 1983 |  Сэм Рамсами
|
| Комиссия «Развитие и наследие»[11] | Sustainability and Legacy Commission | 1995 |  Альбер II
|
| Комиссия «Женщины в спорте»[12] | Women In Sport Commission | 2004 |  Лидия Нсекера
|
| Олимпийский канал | Olympic Channel | Лэрри Пробст
| |
| Olympic Channel Services S.A. (Швейцария) | Olympic Channel Services S.A. | Томас Бах
| |
| Olympic Broadcasting Services S.A. (Швейцария) | Olympic Broadcasting Services S.A. |  Ричард Паунд
|
[www.olympic.org/Documents/Commissions_PDFfiles/All_Commissions/2015_IOC_Commissions.pdf Источник].
Президенты МОК
Все президенты МОК были европейцами, кроме Брендеджа.
| Президенты | Страна | Годы президентства | Примечания |
|---|---|---|---|
| Деметриус Викелас |  Греция
|
1894—1896 | |
| Барон Пьер де Кубертен |  Франция
|
1896—1916 и 1919—1925 | Почетный Президент МОК с 1925 по 1937 |
| Барон Годфруа де Блоне | Швейцария
|
1916—1919 (и. о.) | |
| Граф Анри де Байе-Латур | Бельгия
|
1925—1942 | |
| Зигфрид Эдстрём | Швеция
|
1946—1952 (и. о. 1942—1946) | |
| Эвери Брендедж | США
|
1952—1972 | Первый президент МОК, ранее участвовавший в Олимпийских играх как спортсмен |
| Лорд Майкл Моррис, 3-й барон Килланин | Ирландия
|
1972—1980 | |
| Маркиз Хуан Антонио Самаранч | Испания
|
1980—2001 | Почетный Президент МОК с 2001 по 2010 |
| Граф Жак Рогге | Бельгия
|
2001—2013 | Первый президент МОК, ранее неоднократно участвовавший в Олимпийских играх как спортсмен (1968, 1972 и 1976). Почётный президент с 2013 года |
| Томас Бах[13] | Германия
|
с 2013 года | Первый президент МОК, ранее ставший олимпийским чемпионом (1976, фехтование) |
См. также
- Античные Олимпийские игры
- Олимпийские игры
- Летние Олимпийские игры
- Зимние Олимпийские игры
- Международный паралимпийский комитет
- Паралимпийские игры
- Олимпийский музей
- Всемирное антидопинговое агентство (ВАДА)
- Спортивный арбитражный суд
- Олимпийское движение и политический протест
- Список сессий Международного олимпийского комитета
- Список кодов МОК
- Найробский договор об охране олимпийского символа
Напишите отзыв о статье "Международный олимпийский комитет"
Примечания
- ↑ 1 2 Александр Губский. «Учтен каждый доллар», — Жак Рогге, президент Международного олимпийского комитета // Ведомости, 03.02.2010, 18 (2536)
- ↑ [www.olympic.org/Documents/Reference_documents_Factsheets/The_Olympic_Movement.pdf FACTSHEET THE OLYMPIC MOVEMENT] (англ.). olympic.org (октябрь 2013). — «In 1981, Pirjo Häggman and Flor Isava Fonseca were the first women to be elected as IOC members.» Проверено 5 октября 2014.
- ↑ Ранее — Комиссия по взаимоотношениям
- ↑ Ранее — Комиссия по культуре и олимпийскому образованию
- ↑ Ранее — Комиссия по номинациям
- ↑ Ранее — Юридическая комиссия и комиссия «Спорт и право»
- ↑ Ранее — Медицинская комиссия
- ↑ Ранее — часть комиссии по культуре и олимпийскому образованию
- ↑ Ранее — Комиссия по международным отношениям
- ↑ Ранее — Комиссия «Спорт для всех»
- ↑ Ранее — комиссия «Спорт и окружающая среда»
- ↑ Ранее — комиссия «Женщины и спорт»
- ↑ [www.championat.com/other/news-1626994-tomas-bakh-stan-novym-prezidentom-mezhdunarodnogo-olimpijskogo-komiteta.html Томас Бах стал новым президентом Международного олимпийского комитета.]
Ссылки
|
Международный олимпийский комитет в Викиновостях? |
|---|
- [www.olympic.org/ Официальный сайт Международного олимпийского комитета] (англ.) (фр.)
- [www.olympic-history.ru/olimpijjskoe_dvizhenie/mok.html МОК на сайте olympic-history.ru]
Отрывок, характеризующий Международный олимпийский комитет
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.
– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.
После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
