Международный футбольный кубок 1963/1964
Поделись знанием:
«Князь Михаил Иларионович! – писал государь от 2 го октября в письме, полученном после Тарутинского сражения. – С 2 го сентября Москва в руках неприятельских. Последние ваши рапорты от 20 го; и в течение всего сего времени не только что ничего не предпринято для действия противу неприятеля и освобождения первопрестольной столицы, но даже, по последним рапортам вашим, вы еще отступили назад. Серпухов уже занят отрядом неприятельским, и Тула, с знаменитым и столь для армии необходимым своим заводом, в опасности. По рапортам от генерала Винцингероде вижу я, что неприятельский 10000 й корпус подвигается по Петербургской дороге. Другой, в нескольких тысячах, также подается к Дмитрову. Третий подвинулся вперед по Владимирской дороге. Четвертый, довольно значительный, стоит между Рузою и Можайском. Наполеон же сам по 25 е число находился в Москве. По всем сим сведениям, когда неприятель сильными отрядами раздробил свои силы, когда Наполеон еще в Москве сам, с своею гвардией, возможно ли, чтобы силы неприятельские, находящиеся перед вами, были значительны и не позволяли вам действовать наступательно? С вероятностию, напротив того, должно полагать, что он вас преследует отрядами или, по крайней мере, корпусом, гораздо слабее армии, вам вверенной. Казалось, что, пользуясь сими обстоятельствами, могли бы вы с выгодою атаковать неприятеля слабее вас и истребить оного или, по меньшей мере, заставя его отступить, сохранить в наших руках знатную часть губерний, ныне неприятелем занимаемых, и тем самым отвратить опасность от Тулы и прочих внутренних наших городов. На вашей ответственности останется, если неприятель в состоянии будет отрядить значительный корпус на Петербург для угрожания сей столице, в которой не могло остаться много войска, ибо с вверенною вам армиею, действуя с решительностию и деятельностию, вы имеете все средства отвратить сие новое несчастие. Вспомните, что вы еще обязаны ответом оскорбленному отечеству в потере Москвы. Вы имели опыты моей готовности вас награждать. Сия готовность не ослабнет во мне, но я и Россия вправе ожидать с вашей стороны всего усердия, твердости и успехов, которые ум ваш, воинские таланты ваши и храбрость войск, вами предводительствуемых, нам предвещают».
Но в то время как письмо это, доказывающее то, что существенное отношение сил уже отражалось и в Петербурге, было в дороге, Кутузов не мог уже удержать командуемую им армию от наступления, и сражение уже было дано.
2 го октября казак Шаповалов, находясь в разъезде, убил из ружья одного и подстрелил другого зайца. Гоняясь за подстреленным зайцем, Шаповалов забрел далеко в лес и наткнулся на левый фланг армии Мюрата, стоящий без всяких предосторожностей. Казак, смеясь, рассказал товарищам, как он чуть не попался французам. Хорунжий, услыхав этот рассказ, сообщил его командиру.
Казака призвали, расспросили; казачьи командиры хотели воспользоваться этим случаем, чтобы отбить лошадей, но один из начальников, знакомый с высшими чинами армии, сообщил этот факт штабному генералу. В последнее время в штабе армии положение было в высшей степени натянутое. Ермолов, за несколько дней перед этим, придя к Бенигсену, умолял его употребить свое влияние на главнокомандующего, для того чтобы сделано было наступление.
– Ежели бы я не знал вас, я подумал бы, что вы не хотите того, о чем вы просите. Стоит мне посоветовать одно, чтобы светлейший наверное сделал противоположное, – отвечал Бенигсен.
Известие казаков, подтвержденное посланными разъездами, доказало окончательную зрелость события. Натянутая струна соскочила, и зашипели часы, и заиграли куранты. Несмотря на всю свою мнимую власть, на свой ум, опытность, знание людей, Кутузов, приняв во внимание записку Бенигсена, посылавшего лично донесения государю, выражаемое всеми генералами одно и то же желание, предполагаемое им желание государя и сведение казаков, уже не мог удержать неизбежного движения и отдал приказание на то, что он считал бесполезным и вредным, – благословил совершившийся факт.
Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о незакрытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать приказание о наступлении, и наступление было назначено на 5 е октября.
4 го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая ему заняться дальнейшими распоряжениями.
– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!
На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.
На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
Кубок Интертото 1963-64 был 3-м розыгрышем Кубка Интертото, европейского футбольного турнира для клубов, не попавших в официальные турниры УЕФА. В турнире приняли участие 48 клубов, впервые приняли участие клубы Бельгии. Кубок вновь получил «Словнафт» (Братислава), победивший в финале «Полония» (Бытом).
Содержание
Групповой раунд
Команды были разделены на двенадцать групп по четыре клуба в каждой. Как и прежде группы формировались по географическому принципу. Победители групп попадали в первый раунд, причём победители групп с одним индексом ('A', 'B' или 'C') специально были разведены в первом раунде.
Группа A1
| Поз | Команда | 
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Стандард |
 |
1:1 | 1:3 | 1:0 | 6 | 2 | 3 | 1 | 8 | 8 | =0 | 7 |
| 2 | Фиорентина |
0:1 | |
5:4 | 1:0 | 6 | 2 | 2 | 2 | 8 | 9 | -1 | 6 |
| 3 | Седан |
2:2 | 2:0 | |
1:1 | 6 | 2 | 2 | 2 | 12 | 16 | -4 | 6 |
| 4 | Цюрих |
2:2 | 1:1 | 7:0 | |
6 | 1 | 3 | 2 | 11 | 6 | +5 | 5 |
Группа A2
| Поз | Команда |
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Сампдория |
|
0:2 | 5:0 | 5:0 | 6 | 4 | 1 | 1 | 13 | 3 | +10 | 9 |
| 2 | Ним Олимпик |
1:1 | |
3:2 | 5:1 | 6 | 4 | 1 | 1 | 13 | 7 | +6 | 9 |
| 3 | Антверпен |
0:1 | 3:1 | |
2:0 | 6 | 2 | 0 | 4 | 9 | 14 | -5 | 4 |
| 4 | Лозанна |
0:1 | 0:1 | 4:2 | |
6 | 1 | 0 | 5 | 5 | 16 | -11 | 2 |
Группа A3
| Поз | Команда |
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Модена |
|
1:1 | 2:0 | 3:1 | 6 | 3 | 2 | 1 | 8 | 6 | +2 | 8 |
| 2 | Гент |
0:0 | |
2:1 | 2:0 | 6 | 2 | 3 | 1 | 10 | 9 | +1 | 7 |
| 3 | Тулуза |
3:0 | 5:3 | |
3:0 | 6 | 3 | 0 | 3 | 14 | 10 | +4 | 6 |
| 4 | Янг Бойз |
1:2 | 2:2 | 3:2 | |
6 | 1 | 1 | 4 | 7 | 14 | -7 | 3 |
Группа A4
| Поз | Команда |
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Руан |
|
2:1 | 2:0 | 4:3 | 6 | 4 | 0 | 2 | 18 | 13 | +5 | 8 |
| 2 | Венеция |
3:1 | |
2:0 | 2:1 | 6 | 3 | 1 | 2 | 10 | 7 | +3 | 7 |
| 3 | Льерс |
3:2 | 1:0 | |
2:1 | 6 | 3 | 1 | 2 | 7 | 8 | -1 | 7 |
| 4 | ФК Ла-Шо-де-Фон |
3:7 | 2:2 | 1:1 | |
6 | 0 | 2 | 4 | 11 | 18 | -7 | 2 |
Группа B1
| Поз | Команда | 
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Рапид (Вена) |
|
5:2 | 4:1 | 3:1 | 6 | 5 | 0 | 1 | 17 | 6 | +11 | 10 |
| 2 | ПСВ |
1:2 | |
4:3 | 2:0 | 6 | 4 | 0 | 2 | 11 | 10 | +1 | 8 |
| 3 | Ноймюнстер |
1:0 | 0:1 | |
2:1 | 6 | 2 | 0 | 4 | 9 | 14 | -5 | 4 |
| 4 | Юргорден |
0:3 | 0:1 | 4:2 | |
6 | 1 | 0 | 5 | 6 | 13 | -7 | 2 |
Группа B2
| Поз | Команда |
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Бавария (Мюнхен) |
|
2:1 | 6:0 | 2:2 | 6 | 4 | 2 | 0 | 19 | 9 | +10 | 10 |
| 2 | Фёрст Вена |
2:2 | |
4:1 | 1:0 | 6 | 3 | 1 | 2 | 14 | 11 | +3 | 7 |
| 3 | Спарта (Роттердам) |
1:2 | 5:1 | |
2:1 | 6 | 3 | 0 | 3 | 13 | 17 | -4 | 6 |
| 4 | Гётеборг |
3:5 | 1:5 | 3:4 | |
6 | 0 | 1 | 5 | 10 | 19 | -9 | 1 |
Группа B3
| Поз | Команда |
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Эргрюте |
|
3:0 | 4:1 | 2:0 | 6 | 3 | 2 | 1 | 14 | 10 | +4 | 8 |
| 2 | Винер Атлетик |
1:1 | |
3:0 | 1:0 | 6 | 3 | 1 | 2 | 7 | 8 | -1 | 7 |
| 3 | Пирмазенс |
5:1 | 4:1 | |
8:0 | 6 | 3 | 0 | 3 | 19 | 11 | +8 | 6 |
| 4 | Энсхеде |
3:3 | 0:1 | 2:1 | |
6 | 1 | 1 | 4 | 5 | 16 | -11 | 3 |
Группа B4
| Поз | Команда |
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Норрчёпинг |
|
1:4 | 3:0 | 4:1 | 6 | 4 | 1 | 1 | 14 | 9 | +5 | 9 |
| 2 | Аякс (Амстердам) |
0:1 | |
5:1 | 4:2 | 6 | 3 | 1 | 2 | 17 | 12 | +5 | 7 |
| 3 | Тасмания 1900 |
3:3 | 2:2 | |
4:2 | 6 | 1 | 3 | 2 | 11 | 16 | -5 | 5 |
| 4 | Швехатер |
1:2 | 5:2 | 1:1 | |
6 | 1 | 1 | 4 | 12 | 17 | -5 | 3 |
Группа C1
| Поз | Команда | 
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Словнафт (Братислава) |
|
6:1 | 1:0 | 2:1 | 6 | 4 | 1 | 1 | 12 | 4 | +8 | 9 |
| 2 | Вележ |
1:1 | |
4:1 | 1:0 | 6 | 3 | 1 | 2 | 9 | 12 | -3 | 7 |
| 3 | Заглембе (Сосновец) |
1:0 | 4:1 | |
2:0[1] | 6 | 3 | 0 | 3 | 8 | 8 | =0 | 6 |
| 4 | Мотор Йена |
0:2 | 0:1 | 2:0 | |
6 | 1 | 0 | 5 | 3 | 8 | -5 | 2 |
Группа C2
| Поз | Команда |
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Слован (Братислава) |
|
4:1 | 4:0 | 1:1 | 6 | 3 | 2 | 1 | 12 | 7 | +5 | 8 |
| 2 | Рух (Хожув) |
3:0 | |
3:0 | 3:1 | 6 | 3 | 1 | 2 | 12 | 8 | +4 | 7 |
| 3 | ОФК |
2:2 | 2:1 | |
2:1 | 6 | 2 | 2 | 2 | 7 | 12 | -5 | 6 |
| 4 | Эмпор |
0:1 | 1:1 | 1:1 | |
6 | 0 | 3 | 3 | 5 | 9 | -4 | 3 |
Группа C3
| Поз | Команда |
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Полония (Бытом) |
|
6:1 | 2:2 | 2:2 | 6 | 2 | 3 | 1 | 17 | 10 | +7 | 7 |
| 2 | Црвена Звезда |
4:3 | |
2:1 | 5:1 | 6 | 3 | 1 | 2 | 15 | 15 | =0 | 7 |
| 3 | Форвертс (Берлин) |
1:1 | 2:2 | |
3:0 | 6 | 1 | 3 | 2 | 10 | 9 | +1 | 5 |
| 4 | Еднота (Тренчин) |
0:3 | 2:1 | 2:1[2] | |
6 | 2 | 1 | 3 | 7 | 15 | -8 | 5 |
Группа C4
| Поз | Команда |
|
|
|
|
И | В | Н | П | ГЗ | ГП | РМ | Очки |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | Одра (Ополе) |
|
4:0 | 1:0 | 1:0 | 6 | 3 | 2 | 1 | 8 | 3 | +5 | 8 |
| 2 | СОНП (Кладно) |
1:1 | |
2:0 | 2:1 | 6 | 3 | 1 | 2 | 7 | 8 | -1 | 7 |
| 3 | Хайдук (Сплит) |
1:0 | 1:2 | |
2:1 | 6 | 3 | 0 | 3 | 7 | 8 | -1 | 6 |
| 4 | Мотор (Цвиккау) |
1:1 | 1:0 | 2:3 | |
6 | 1 | 1 | 4 | 6 | 9 | -3 | 3 |
Первый раунд
| Команда 1 | Итог | Команда 2 | 1-й матч | 2-й матч |
|---|---|---|---|---|
| Одра (Ополе)
|
5-2 | Норрчёпинг
|
3-2 | 2-0 |
| Рапид (Вена)
|
0-3[3] | Стандард
|
0-1 | 0-2 |
| Бавария (Мюнхен)
|
4-7 | Руан
|
2-3 | 2-4 |
| Словнафт (Братислава)
|
4-3 | Модена
|
4-1 | 0-2 |
| Эргрюте
|
1-2 | Слован (Братислава)
|
0-1 | 1-1 |
| Полония (Бытом)
|
3-1 | Сампдория
|
1-1 | 2-0 |
- Два «лучших неудачника» первого раунда также вышли в четвертьфиналы, ими оказались: Модена (3-4) и Эргрюте (1-2).
Четвертьфиналы
| Команда 1 | Итог | Команда 2 | 1-й матч | 2-й матч |
|---|---|---|---|---|
| Одра (Ополе)
|
1-1жр. | Слован (Братислава)
|
1-1 | 0-0[4] |
| Руан
|
6-3 | Стандард
|
3-0[5] | 3-3 |
| Полония (Бытом)
|
10-3 | Эргрюте
|
3-2 | 7-1 |
| Словнафт (Братислава)
|
3-1 | Модена
|
2-1 | 1-0 |
Полуфиналы
| Команда 1 | Итог | Команда 2 | 1-й матч | 2-й матч |
|---|---|---|---|---|
| Полония (Бытом)
|
2-1 | Одра (Ополе)
|
2-1 | 0-0 |
| Словнафт (Братислава)
|
7-2 | Руан
|
5-0 | 2-2 |
Финал
Единственный матч был сыгран в Вене (на нейтральном поле).
| Команда #1 | Счёт | Команда #2 |
|---|---|---|
| Словнафт (Братислава) |
1-0 | Полония (Бытом)
|
Напишите отзыв о статье "Международный футбольный кубок 1963/1964"
Примечания
- ↑ Матч Заглембе (Сосновец) — Мотор Йена был остановлен после того, как у немецкой команды осталось мало игроков (из-за травм и удалений), счёт к этому моменту был 2:0, он был признан окончательным.
- ↑ Согласно [www.mogiel.net/EC/intertoto-history/doubts.php Pawel Mogielnicki’s Page RSSSF] ряд источников приводит результат матча 2:2
- ↑ Согласно [www.mogiel.net/EC/intertoto-history/doubts.php Pawel Mogielnicki’s Page RSSSF] ряд источников приводит другие результаты матчей — 2:0/0:1, 2:1/1:0, 2:0/1:0, и утверждают, что первый матч игрался в Льеже.
- ↑ Согласно [www.mogiel.net/EC/intertoto-history/doubts.php Pawel Mogielnicki’s Page RSSSF] ряд источников приводит результат матча 1:1
- ↑ Согласно [www.mogiel.net/EC/intertoto-history/doubts.php Pawel Mogielnicki’s Page RSSSF] ряд источников приводит результат матча 0:0.
Ссылки
- [rsssf.com/tablesi/int63.html Кубок Интертото 1963/64 на сайте RSSSF]
- [www.mogiel.net/EC/intertoto-history/1963.php Кубок Интертото 1963/64 на странице Pawel Mogielnicki (RSSSF)]
| ||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Международный футбольный кубок 1963/1964
В штабе армии, по случаю враждебности Кутузова с своим начальником штаба, Бенигсеном, и присутствия доверенных лиц государя и этих перемещений, шла более, чем обыкновенно, сложная игра партий: А. подкапывался под Б., Д. под С. и т. д., во всех возможных перемещениях и сочетаниях. При всех этих подкапываниях предметом интриг большей частью было то военное дело, которым думали руководить все эти люди; но это военное дело шло независимо от них, именно так, как оно должно было идти, то есть никогда не совпадая с тем, что придумывали люди, а вытекая из сущности отношения масс. Все эти придумыванья, скрещиваясь, перепутываясь, представляли в высших сферах только верное отражение того, что должно было совершиться.«Князь Михаил Иларионович! – писал государь от 2 го октября в письме, полученном после Тарутинского сражения. – С 2 го сентября Москва в руках неприятельских. Последние ваши рапорты от 20 го; и в течение всего сего времени не только что ничего не предпринято для действия противу неприятеля и освобождения первопрестольной столицы, но даже, по последним рапортам вашим, вы еще отступили назад. Серпухов уже занят отрядом неприятельским, и Тула, с знаменитым и столь для армии необходимым своим заводом, в опасности. По рапортам от генерала Винцингероде вижу я, что неприятельский 10000 й корпус подвигается по Петербургской дороге. Другой, в нескольких тысячах, также подается к Дмитрову. Третий подвинулся вперед по Владимирской дороге. Четвертый, довольно значительный, стоит между Рузою и Можайском. Наполеон же сам по 25 е число находился в Москве. По всем сим сведениям, когда неприятель сильными отрядами раздробил свои силы, когда Наполеон еще в Москве сам, с своею гвардией, возможно ли, чтобы силы неприятельские, находящиеся перед вами, были значительны и не позволяли вам действовать наступательно? С вероятностию, напротив того, должно полагать, что он вас преследует отрядами или, по крайней мере, корпусом, гораздо слабее армии, вам вверенной. Казалось, что, пользуясь сими обстоятельствами, могли бы вы с выгодою атаковать неприятеля слабее вас и истребить оного или, по меньшей мере, заставя его отступить, сохранить в наших руках знатную часть губерний, ныне неприятелем занимаемых, и тем самым отвратить опасность от Тулы и прочих внутренних наших городов. На вашей ответственности останется, если неприятель в состоянии будет отрядить значительный корпус на Петербург для угрожания сей столице, в которой не могло остаться много войска, ибо с вверенною вам армиею, действуя с решительностию и деятельностию, вы имеете все средства отвратить сие новое несчастие. Вспомните, что вы еще обязаны ответом оскорбленному отечеству в потере Москвы. Вы имели опыты моей готовности вас награждать. Сия готовность не ослабнет во мне, но я и Россия вправе ожидать с вашей стороны всего усердия, твердости и успехов, которые ум ваш, воинские таланты ваши и храбрость войск, вами предводительствуемых, нам предвещают».
Но в то время как письмо это, доказывающее то, что существенное отношение сил уже отражалось и в Петербурге, было в дороге, Кутузов не мог уже удержать командуемую им армию от наступления, и сражение уже было дано.
2 го октября казак Шаповалов, находясь в разъезде, убил из ружья одного и подстрелил другого зайца. Гоняясь за подстреленным зайцем, Шаповалов забрел далеко в лес и наткнулся на левый фланг армии Мюрата, стоящий без всяких предосторожностей. Казак, смеясь, рассказал товарищам, как он чуть не попался французам. Хорунжий, услыхав этот рассказ, сообщил его командиру.
Казака призвали, расспросили; казачьи командиры хотели воспользоваться этим случаем, чтобы отбить лошадей, но один из начальников, знакомый с высшими чинами армии, сообщил этот факт штабному генералу. В последнее время в штабе армии положение было в высшей степени натянутое. Ермолов, за несколько дней перед этим, придя к Бенигсену, умолял его употребить свое влияние на главнокомандующего, для того чтобы сделано было наступление.
– Ежели бы я не знал вас, я подумал бы, что вы не хотите того, о чем вы просите. Стоит мне посоветовать одно, чтобы светлейший наверное сделал противоположное, – отвечал Бенигсен.
Известие казаков, подтвержденное посланными разъездами, доказало окончательную зрелость события. Натянутая струна соскочила, и зашипели часы, и заиграли куранты. Несмотря на всю свою мнимую власть, на свой ум, опытность, знание людей, Кутузов, приняв во внимание записку Бенигсена, посылавшего лично донесения государю, выражаемое всеми генералами одно и то же желание, предполагаемое им желание государя и сведение казаков, уже не мог удержать неизбежного движения и отдал приказание на то, что он считал бесполезным и вредным, – благословил совершившийся факт.
Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о незакрытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать приказание о наступлении, и наступление было назначено на 5 е октября.
4 го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая ему заняться дальнейшими распоряжениями.
– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!
На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.
Излившийся гнев уже не возвращался более, и Кутузов, слабо мигая глазами, выслушивал оправдания и слова защиты (Ермолов сам не являлся к нему до другого дня) и настояния Бенигсена, Коновницына и Толя о том, чтобы то же неудавшееся движение сделать на другой день. И Кутузов должен был опять согласиться.
На другой день войска с вечера собрались в назначенных местах и ночью выступили. Была осенняя ночь с черно лиловатыми тучами, но без дождя. Земля была влажна, но грязи не было, и войска шли без шума, только слабо слышно было изредка бренчанье артиллерии. Запретили разговаривать громко, курить трубки, высекать огонь; лошадей удерживали от ржания. Таинственность предприятия увеличивала его привлекательность. Люди шли весело. Некоторые колонны остановились, поставили ружья в козлы и улеглись на холодной земле, полагая, что они пришли туда, куда надо было; некоторые (большинство) колонны шли целую ночь и, очевидно, зашли не туда, куда им надо было.
