Межзональный турнир по шахматам 1967

7-й межзональный турнир по шахматам — один из этапов шахматных соревнований на первенство мира, проходил с 13 октября по 15 ноября 1967 года в Сусе (Тунис).

После 10 туров из-за конфликта с судейской коллегией из турнира выбыл лидер — Р. Фишер.

Право участия в матчах претендентов 1968 г. получили 5 победителей, а также С. Решевский, победивший в дополнительном соревновании за 6-е место.

Турнирная таблица

№	Участник	Страна	1	2	3	4	5	6	7	8	9	10	11	12	13	14	15	16	17	18	19	20	21	22	23		+	−	=	Очки	Место
1	Ларсен, Бент	Дания Дания		½	½	0	0	1	1	1	1	½	1	1	1	½	0	1	½	1	1	1	1	1			13	3	5	15½	1
2	Геллер, Ефим	СССР СССР	½		½	½	½	1	0	½	1	½	½	1	½	½	1	½	½	1	½	1	1	1			8	1	12	14	2-4
3	Глигорич, Светозар	Югославия Югославия	½	½		½	½	½	½	1	½	½	½	½	½	1	1	½	½	½	1	1	1	1			7	0	14	14	2-4
4	Корчной, Виктор	СССР СССР	1	½	½		1	½	½	½	0	½	0	0	½	1	1	1	1	1	1	1	½	1	½		10	3	8	14	2-4
5	Портиш, Лайош	Венгрия Венгрия	1	½	½	0		½	½	1	0	½	½	½	½	1	1	½	1	½	½	1	1	1	½		8	2	11	13½	5
6	Горт, Властимил	Чехословакия Чехословакия	0	0	½	½	½		½	1	½	½	1	½	½	½	½	½	½	1	1	1	1	1			7	2	12	13	6-8
7	Решевский, Самуэль	США США	0	1	½	½	½	½		½	1	½	½	1	½	½	½	½	1	1	0	1	1	½	0		7	2	12	13	6-8
8	Штейн, Леонид	СССР СССР	0	½	0	½	0	0	½		½	½	½	1	1	½	1	1	1	1	1	1	1	½	0		9	4	8	13	6-8
9	Матулович, Милан	Югославия Югославия	0	0	½	1	1	½	0	½		0	1	1	½	1	0	½	½	1	1	½	1	1			9	5	7	12½	9
10	Матанович, Александр	Югославия Югославия	½	½	½	½	½	½	½	½	1		½	1	½	½	½	½	1	½	0	1	½	½			4	1	16	12	10
11	Ивков, Борислав	Югославия Югославия	0	½	½	1	½	0	½	½	0	½		0	½	½	1	½	1	½	1	0	1	1			6	5	10	11	11-12
12	Мекинг, Энрике	Бразилия Бразилия	0	0	½	1	½	½	0	0	0	0	1		1	1	1	½	½	½	1	½	1	½			7	6	8	11	11-12
13	Гипслис, Айварс	СССР СССР	0	½	½	½	½	½	½	0	½	½	½	0		½	0	1	½	0	1	½	1	1			4	5	12	10	13-14
14	Кавалек, Любомир	Чехословакия Чехословакия	½	½	0	0	0	½	½	½	0	½	½	0	½		½	1	½	1	0	1	1	1	½		5	6	10	10	13-14
15	Саттлз, Дункан	Канада Канада	1	0	0	0	0	½	½	0	1	½	0	0	1	½		½	1	0	½	1	½	1			6	8	7	9½	15
16	Билек, Иштван	Венгрия Венгрия	0	½	½	0	½	½	½	0	½	½	½	½	0	0	½		½	½	1	0	1	1			3	6	12	9	16
17	Барцаи, Ласло	Венгрия Венгрия	½	½	½	0	0	½	0	0	½	0	0	½	½	½	0	½		½	1	½	½	1	0		2	7	12	8	17
18	Бирн, Роберт	США США	0	0	½	0	½	0	0	0	0	½	½	½	1	0	1	½	½		1	½	½	0	0		3	9	9	7½	18
19	Куэллар, Мигель	Колумбия Колумбия	0	½	0	0	½	0	1	0	0	1	0	0	0	1	½	0	0	0		0	1	1	0		5	13	3	6½	19-20
20	Лхамсурэнгийн Мягмарсурэн	Монголия Монголия	0	0	0	0	0	0	0	0	½	0	1	½	½	0	0	1	½	½	1		0	1	0		1	12	6	6½	19-20
21	Сарапу, Ортвин	Новая Зеландия Новая Зеландия	0	0	0	½	0	0	0	0	0	½	0	0	0	0	½	0	½	½	0	1		½	0		1	14	6	4	21
22	Буазиз, Слим	Тунис Тунис	0	0	0	0	0	0	½	½	0	½	0	½	0	0	0	0	0	1	0	0	½				1	15	5	3½	22
23	Фишер, Роберт	США США				½	½		1	1						½			1	1	1	1	1				7	0	3		Выбыл

Литература

• Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 353, 574. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.

Ссылки

• [www.pgnmentor.com/events/Interzonal1967/ Партии на сайте pgnmentor.com]

Отрывок, характеризующий Межзональный турнир по шахматам 1967

– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.