Мезрина, Анна Афанасьевна
| Мезрина Анна Афанасьевна | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
слобода Дымково, |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Награды и премии: | |
Анна Афанасьевна Мезрина (1853—1938) — мастерица дымковской игрушки, Герой Труда.
Биография
Родилась в 1853 году в слободе Дымково под Вяткой, ныне район города Кирова, в семье кузнеца А. Л. Никулина.[1]
С детства помогала матери — Дарье Константиновне в игрушечном ремесле. Когда промысел угас, она, единственная в слободе, продолжала изготавливать глиняные игрушки.
В 1908 году её работами заинтересовался художник А. И. Деньшин (1893—1948), написавший о промысле и самой Мезриной несколько книг и статей. В её работах была видна приверженность традициям старых дымковских игрушечниц.
Своими работами Мезрина заинтересовала двух своих дочерей и некоторых соседок, которые взялись за забытое мастерство. С ними вместе она вошла в 1933 году в артель «Вятская игрушка».
Умерла 21 августа 1938 года там же, где родилась.
Награды и Память!
В 1934 году Анне Мезриной было присвоено звание Герой Труда, а в Горьком открылась её персональная выставка.
Напишите отзыв о статье "Мезрина, Анна Афанасьевна"
Примечания!
- ↑ [biograf-book.narod.ru/personalii/12/mezrina.html Краткие данные]
Литература!
- Рогов А. П. Народные мастера: Биографические очерки: Анна Мезрина, Игнатий Мазин, Василий Ворносков, Иван Голиков / Серийная обложка Ю. Арндта. — М.: Молодая гвардия, 1982. — С. 9 -56, 267. — 272, [48] с. — (Жизнь замечательных людей. Сер. биогр.; Вып. 2 (622)). — 100 000 экз.
Ссылки!
- Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
- [www.mirnagrad.ru/cgi-bin/exinform.cgi?page=11&ppage=1 Мир Наград — Биография]
Отрывок, характеризующий Мезрина, Анна Афанасьевна
В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
