Мейер, Ханнес
Поделись знанием:
– C'est pour me dire que je n'ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n'est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
| Ханнес Мейер | |
| Основные сведения |
|---|
Ханнес Мейер (18 ноября 1889, Базель — 19 июля 1954) — швейцарский архитектор. Второй директор Баухауса в 1928—1930 годах.
Биография
В 1928—1930 гг. — директор Баухауса.
В феврале 1931 года Ханнес Мейер в сопровождении 7 учеников переехал в Москву[1]. Среди сопровождающих были Б. Шефлер и Ф. Тольцинер. Всего приехало около 30 специалистов[2].
Немецкие архитекторы оставили заметный след в строительстве соцгородков при строящихся заводах в Магнитогорске[3], Свердловске[4], Орске[3], Перми, Соликамске[5] и других городах[6]. В 1933 году Ханнес Мейер представил генеральный план развития Биробиджана, выполненный в стиле Баухауз, который был воплощен лишь частично.
В 1940-х годах работал в Мексике.
В 1949 году вернулся в Швейцарию. Скончался в 1954 году.
Напишите отзыв о статье "Мейер, Ханнес"
Примечания
- ↑ [books.google.ru/books?id=HMOdpTeMM1AC&lpg=PA178&ots=DvPcx7B2-K&dq=bela%20scheffler&hl=ru&pg=PA179#v=onepage&q=bela%20scheffler&f=false The Bauhaus idea and Bauhaus politics - Forg鈇cs釫va - Google Книги]. Проверено 1 мая 2013.
- ↑ [www.expert-ural.com/1--3955/ В уральских городах много памятников архитектуры начала XX века]
- ↑ 1 2 [nedv.info/articles/ural-v-avangarde-arhitektury Урал в авангарде архитектуры - Журнал "Недвижимость" - Статьи]. Проверено 1 мая 2013. [www.webcitation.org/6GWPNqNWk Архивировано из первоисточника 11 мая 2013].
- ↑ [biblio28.ru/kraevedenie/toponimika/ploshhad-pervoj-pyatiletki.html Площадь Первой пятилетки]. Проверено 1 мая 2013. [www.webcitation.org/6GWPPUI0u Архивировано из первоисточника 11 мая 2013].
- ↑ [www.solikamsk.tv/node/574 Соликамский Берлин]
- ↑ [magazines.russ.ru/ural/2011/6/ra22.html Наследие эксперимента]
Отрывок, характеризующий Мейер, Ханнес
Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему.– C'est pour me dire que je n'ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n'est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
