Мейсснер, Георг

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Георг Мейсснер

Георг Мейсснер (нем. Georg Meissner; 19 ноября 1829 — 30 марта 1905) — немецкий анатом и физиолог, родился в 1829 году в Ганновере, учился в Гёттингене, Берлине и Мюнхене, в 1852 году получил степень доктора медицины, с 1855 года — ординарный профессор анатомии и физиологии в Базеле, в 1857 году перешёл в Фрайбург профессором физиологии и зоологии и в 1860 году в Геттинген профессором физиологии.

С 1856 года Мейсснер совместно с Генле издавал журнал «Bericht über die Anatomie und Physiologie».

Одним из самых известных учеников Мейсснера был микробиолог Роберт Кох.



Библиография

Многочисленные научные труды Мейсснера касаются преимущественно физиологии человека. Ниже приведена только небольшая часть его произведений:

  • «Beiträge zur Anatomie der Haut» (Лейпциг, 1853);
  • «Beiträge zur Physiologie des Sehorgans» (Лейпциг, 1854);
  • «Untersuchungen über den Sauerstoff» (Ганновер, 1863);
  • «Untersuchungen über das Entstehen der Hippursäure» (совместно с Шэпардом, Ганновер, 1866);
  • «Atlas der Histopathologie der Haut in mikrophotographischer Darstellung» (совместно с Максом Йозефом, Берлин, 1899).

Названо в честь Мейсснера

В честь Георга Мейсснера названо Мейсснерово сплетение — одно из сплетений энтеральной нервной системы полых органов желудочно-кишечного тракта.[1]

Напишите отзыв о статье "Мейсснер, Георг"

Примечания

  1. Who Named It? [www.whonamedit.com/doctor.cfm/3236.html Georg Meissner].  (англ.)
При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Мейсснер, Георг

– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.