Мейштович, Александр Эдуардович

Александр Эдуардович Мейштович
Министр юстиции и генеральный прокурор Польши
2 октября 1926 года — 22 декабря 1928 года
Предшественник:	Вацлав Маковский (как министр юстиции)
Преемник:	Станислав Царь
Награды:

Александр Эдуардович Мейштович (польск. Aleksander Meysztowicz, 8 декабря 1864, Поневежский уезд Ковенской губернии — 14 февраля 1943, Рим) — российский и польский политический деятель.

Биография

Родился в 1864 году в имении Поиосьце. Происходил из потомственных дворян Ковенской губернии.

По окончании среднего образования поступил на военную службу, каковую прошел в 9-м Драгунском Елисаветградском полку.

В 1891 году он был уволен в отставку с чином поручика, после чего поселился в родовом имении Поиосьце, в Поневежском уезде Ковенской губернии, где и посвятил себя сельскому хозяйству и общественной деятельности.

В 1900 году при основании Ковенского общества сельского хозяйства, Мейштович был избран его вице-председателем, а в 1904 году — единогласно — почетным членом этого общества. В обществе, под его руководством, всесторонне был разработан и освещен вопрос о расселении деревень и устройстве эмеритальных касс для сельскохозяйственных рабочих. По его инициативе были также образованы: Ковенское общество взаимного от огня страхования, комитет разведения скота Голландской породы и целый ряд других сельскохозяйственных союзов, послуживших к объединению деятельности сельских хозяев.

В 1902 году принимал деятельное участие в Поневжском уездном и в Ковенском губернском Комитетах о нуждах сельского хозяйства и с.-хоз. промышленности, которым представил целый ряд рефератов. Мейштович являлся автором целого ряда статей экономического и политического содержания. С кредитным вопросом он ознакомился, будучи членом правления Виленского земельного банка. С 1907 года он также состоял почётным мировым судьей.

В члены Государственного Совета избирался 25 сентября 1909 года, 2 октябра 1910 года и 12 октября 1913 года. В Совете примкнул к группе центра. В 1909/10 гг. состоял членом финансовой комиссии; в 1910/11 и 1911/12 гг. — членом комиссии законодательных предположений и комиссии о праве застройки; въ 1911/12 гг. — членом комиссии о военно-чиншевом владении губерний Западных и Белорусских.

В 1921-1922 годах — председатель временной правящей комиссии Срединной Литвы.

Со 2 октября 1926 года по 22 декабря 1928 года — министр юстиции и главный прокурор в правительстве Юзефа Пилсудского.

В 1939 году уехал в Рим, где умер 4 года спустя.

Источники

• [dlib.rsl.ru/download.php?path=/rsl01003000000/rsl01003502000/rsl01003502123/rsl01003502123.pdf&size= Левенсон М.Л. Государственный совет: портреты и биографии. - Петроград: Тип. Петроградской тюрьмы, 1915.]
• [kamunikat.fontel.net/pdf/bzh/21/17.pdf Aleksander Meysztowicz – fragment "Wspomnień" – Roman Jurkowski]  (польск.)

Отрывок, характеризующий Мейштович, Александр Эдуардович

Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.