Мекш, Эдуард Брониславович

Эдуард Брониславович Мекш
Фрагмент экспозиции к 70-летию Э. Б. Мекша в Есенинской гостиной Дома Каллистратова
Дата рождения:	25 октября 1939(1939-10-25)
Место рождения:	Ленинград
Дата смерти:	11 июня 2005(2005-06-11) (65 лет)
Место смерти:	Даугавпилс, Латвия
Научная сфера:	Литературоведение
Место работы:	Даугавпилсский университет

Эдуа́рд Бронисла́вович Мекш (25 октября 1939, Ленинград — 11 июня 2005, Даугавпилс) — латвийский литературовед, хабилитированный доктор филологии (1994), профессор Даугавпилсского университета.

Биография

Окончил Даугавпилсский педагогический институт (впоследствии Даугавпилсский педагогический университет; 1966). Работал в Даугавпилсском педагогическом университете (ныне Даугавпилсский университет) на кафедре русской литературы и культуры. Участвовал в деятельности даугавпилсского Центра русской культуры (Дом Каллистратова), был председателем Совета ЦРК. Сотрудничал с даугавпилсскими литературными альманахами «Newgene», «Провинциальный альманах».

Направления исследований

Автор восьми монографий по истории русской литературы («Русская новокрестьянская поэзия», 1991; «Образ Великой Матери (религиозно-философские традиции в эпическом творчестве Николая Клюева)», 1995 и другие), трёх учебных пособий и многочисленных статей (около двухсот), посвящённых русской литературе, преимущественно творчеству С. А. Есенина, Н. А. Клюева, а также А. И. Формакова, И. С. Лукаша. В последние годы занимался также изучением истории и истории культуры старообрядчества в Латвии, в частности, И. Н. Заволоко. Статьи публиковались в сборниках, периодических и сериальных научных изданиях Латвии, Литвы, России, Франции, Эстонии и других стран, в региональном «Балтийском архиве».

Публикации

Книги

• Есенин на латышском языке (20—30-е годы): Метод. материалы по спецкурсу. Даугавпилс: Даугавпилс. пед. ин-т, 1983, 76 с.(совместно с К. Ф. Прейсом)
• Поэма С. А. Есенина «Анна Снегина»: Учеб. пособие. Рига: Латв. гос. ун-т, 1987, 67 с.
• Сергей Есенин в контексте русской литературы: Учеб. пособие. Рига: Латв. гос. ун-т, 1989, 119 с.
• Русская новокрестьянская поэзия: Учеб. пособие. Даугавпилс: Даугавпилс. пед. ин-т, 1991, 99 с.
• Образ Великой Матери (религиозно-философские традиции в эпическом творчестве Николая Клюева). Даугавпилс, 1995

Статьи

• Письма к родным С. Есенина как лирический цикл // Вопросы сюжетосложения. Рига, 1978.
• Сюжетно-композиционная система книги стихов С. Есенина «Москва Кабацкая» // Сюжетосложение в русской литературе. Даугавпилс, 1980.
• Миф о мировом древе и современность в послеоктябрьском творчестве С. Есенина // Пространство и время в литературе и искусстве. Конец XIX века — XX век. Даугавпилс, 1987. С. 28—30
• Мифопоэтическая основа поэмы С. Есенина «Чёрный человек» // Вечные темы и образы в советской литературе. Грозный, 1989.
• «Живой душе пускай рассудок служит» (Н. Рубцов и С. Есенин) // Славянская филология. Творчество С. А. Есенина: Традиции и новаторство. Рига, 1990. С. 114—131. (Науч. тр. / Латв. ун-т; Т. 550)
• «Дурной арабчонок» или «дворянский сын Пушкин» // Филологические чтения: 1996. Даугавпилс
• Марина Цветаева в «Перезвонах» // Балтийский архив: Русская культура в Прибалтике, I. Таллин: 1996. С. 231—236
• «Ниспала полынная звезда» (пророчество Николая Клюева) // Николай Клюев. Исследования и материалы. Москва: Наследие, 1997. С. 68—78.
• Аз Бог Ведаю Глагол Добра («Избяной космос» как будущность России в «Поддонном псалме» Н. Клюева) // Славянские Чтения. I / Даугавпилсский центр русской культуры (Дом Каллистратова); Даугавпилсский педагогический университет: Кафедра русской литературы и культуры. Даугавпилс—Резекне: Изд-во Латгальского культурного центра, 2000. С. 171—185
• Хронотоп «избяного космоса» в стихотворении Н. Клюева «Наша собачка у ворот отлаяла…» // Пространство и время в литературе и искусстве. Вып. 12.
• Мифологический архетип в искусстве и в жизни: (Всеволод Иванов и Варлам Шаламов) // Русская литература. 2002. № 2. С. 226—234
• Двинские отклики 1926 г. на смерть С. Есенина // Newgene. Невгин. Альманах независимых интерпретаций действительности. 2002, № 4. С. 62—65
• Евгений Шкляр о Сергее Есенине // Литература. Научные труды = Literatūra. Mokslo darbai. 44 (2): Rusistica Vilnensis, 2003. С. 109—114 ([www.russianresources.lt/archive/mater/meksh.html см. то же] (недоступная ссылка с 25-05-2013 (3986 дней) — история, копия))
• «Зимние стихи» Сергея Есенина 1925 года (опыт реконструкции несостоявшегося цикла) // Славянские Чтения. III / Даугавпилсский центр русской культуры (Дом Каллистратова); Даугавпилсский педагогический университет: Кафедра русской литературы и культуры. Даугавпилс—Резекне: Изд-во Латгальского культурного центра, 2003. С. 183—213
• Есенин в творческой судьбе Арсения Формакова (20—30-е годы) // Литература. Научные труды = Literatūra. Mokslo darbai. 46 (2): Rusistica Vilnensis, 2004. С. 24—37 ([www.russianresources.lt/archive/Formak/Formak_7.html см. то же])
• Двинский писатель Арсений Формаков в парижском журнале «Числа»
• Частушки из собрания И. Д. Фридриха // Русский фольклор в Латвии: частушки. Собрание И. Д. Фридриха. Сост. Ю. И. Абызов. Рига: Латвийское общество русской культуры, 2004. С. 15—31.

Публикации

• А. Формаков. Две могилы. Из впечатлений поездки в СССР. Публ. и коммент. Э. Мекша и В. Хазана // Есенинский сборник. Даугавпилс, 1995.
• А. И. Формаков (1900—1983). Биография (по воспоминаниям дочери Е. Формаковой). Публ., вст. ст. и коммент. Э. Б. Мекша // Балтийский архив. Русская культура в Прибалтике, VII, Вильнюс, 2002 ([www.russianresources.lt/archive/Formak/Formak_3.html см. то же])

Литература

• Библиографическая летопись публикаций Э. Б. Мекша. — In memoriam: Эдуард Брониславович Мекш, sāst. F. Fjodorovs, J. Szokalski, red. kol. Ž. Badins … [et al.], Daugapils universitātes, Akadēmiskas apgāds «Saule», 2007, с. 410—434. ISBN 9984-14-340-6.

Ссылки

• [www.staroverec.lv/index.php?a=meks&m=33&l=1 Эдуарду Брониславовичу Мекшу (1939—2005) вечная память]. Щит веры. 2005. № 2 (13). Даугавпилсская 1-я Новостроенская старообрядческая община (апрель 2005 года). Проверено 13 мая 2009. [www.webcitation.org/61BP6fDY0 Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].

Отрывок, характеризующий Мекш, Эдуард Брониславович

– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.