Мелвилл (остров, Австралия)

</tt>

</tt>

Мелвилл англ. Melville Island
11°30′ ю. ш. 130°56′ в. д.11.500° ю. ш. 130.933° в. д. / -11.500; 130.933
Акватория	Тиморское море
Страна	Австралия Австралия
Регион	Северная территория
Мелвилл
Мелвилл
Площадь	5786 км²
Наивысшая точка	258 м
Население (2010 год)	1029 чел.
Плотность населения	0,178 чел./км²

Ме́лвилл (англ. Melville Island) — остров на востоке Тиморского моря, принадлежит Северной территории Австралии. На языке аборигенов остров также известен под названием Ермалнер. Мелвилл, вместе с островом Батерст, образует острова Тиви. Находится к западу от Кобурга на полуострове Арнем-Ленд и к северу от Дарвина.

География

По площади (5786 км²) остров является вторым в Австралийском Союзе после Тасмании. Максимальная высота над уровнем моря составляет 258 м. Остров покрыт смешанным, листопадно-вечнозелёным лесом. Климат тропический, мусонный.

История

Остров был открыт голландским мореплавателем Абелем Тасманом в 1644 году и назван Земля Ван-Димена. По другой версии, остров открыл в 1636 году другой голландский путешественник — Питер Питерс (Питерсзон), который и дал ему название Земля Ван-Димена. Однако, Питерс принял Мелвилл за часть материка. В 1818 году был переименован и назван в честь Первого лорда Адмиралтейства Великобритании Роберта Дандаса, 1-го Виконта Мелвилл, в честь которого уже был назван остров в Канадском арктическом архипелаге. Немногим позднее, в 1824 году, Британия сделала первые попытки заселить северное побережье Австралии, основав на острове первое европейское поселение — Форт-Дундас.

Население

В посёлке Миликапити живут — 559 человек, а в Пирлангимпи — 440. На западе от посёлка Миликапити в 27 км на побережье острова живут 30 человек в составе 5 семей. Всего на острове проживает 1029 человек (2010).

Ссылки

• [www.tiwilandcouncil.net.au/ Совет Земли Тиви]
• [www.tiwiart.com/ Искусство Тиви]
• [www.travelnt.com/en/explore/darwin/region/tiwi-islands.htm Туризм на острове]

Отрывок, характеризующий Мелвилл (остров, Австралия)

Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.