Мелентьев, Александр Реммович

Александр Мелентьев Мелентьев после награждения на ОИ 1980 Общая информация Полное имя Александр Реммович Мелентьев Гражданство СССР СССР Дата рождения 27 июня 1954(1954-06-27) Место рождения Пенза, СССР Дата смерти 16 февраля 2015(2015-02-16) (60 лет) Место смерти Бишкек, Киргизия Вид стрелкового спорта пулевая стрельба (пистолет) Спортивное звание Образование Киргизский государственный институт физической культуры

Медали Олимпийские игры Золото Москва 1980 произвольный пистолет 50 м Чемпионаты мира Золото Каракас 1982 пистолет, 50 м (команда) Золото Каракас 1982 станд.пистолет, 25 м (команда) Золото Каракас 1982 пневм.пистолет, 10 м (команда) Серебро Каракас 1982 пистолет, 50 м Серебро Каракас 1982 станд.пистолет, 25 м Серебро Каракас 1982 пневм.пистолет, 10 м Золото Инсбрук 1983 пневм.пистолет, 10 м (команда) Серебро Инсбрук 1983 пневм.пистолет, 10 м Золото Зуль 1986 пистолет, 50 м (команда) Золото Зуль 1986 пневм.пистолет, 10 м(команда) Серебро Москва 1990 пистолет, 50 м (команда)

Александр Реммович Мелентьев (27 июня 1954 года, Пенза — 16 февраля 2015 года, Бишкек) — советский стрелок из пистолета, олимпийский чемпион (1980), заслуженный мастер спорта СССР (1980). Тренер.

Рекордсмен Олимпийских игр с 1980 года. Обладал мировым рекордом в стрельбе на 50 метров из произвольного пистолета с 20 июля 1980 года по 9 сентября 2014 года. Его рекорд был превзойдён южнокорейским стрелком Чин Джон О через 34 года.

Биография

Выступал за фрунзенское «Динамо». После окончания Киргизского государственного института физической культуры работал тренером-преподавателем. После распада Советского Союза, вместе с женой, тренировал сборные Кувейта и Новой Зеландии, затем переехал в США.

Спортивные достижения

• чемпион Олимпийских игр 1980
• восьмикратный чемпион мира (1982, 1983, 1986, 1987, 1989 в командных соревнованиях)
• восьмикратный чемпион Европы (1981 в стрельбе из малокалиберного пистолета, 1980, 1981, 1984—1986, 1988 в командных соревнованиях)
• двукратный серебряный призёр чемпионатов Европы (1972, 1980)
• тринадцатикратный чемпион СССР (1979—1989)
• победитель соревнований «Дружба-84»
• обладатель олимпийского рекорда (581 очко в стрельбе из произвольного пистолета)
• экс-рекордсмен мира
• рекордсмен Европы
• рекордсмен СССР

Ссылки

• Пулевая стрельба: Справочник / сост. Корейс М.К.. — М.: Физкультура и спорт, 1982. — 400 с.
• Мелентьев Александр Реммович — статья из Большой олимпийской энциклопедии (М., 2006)

Отрывок, характеризующий Мелентьев, Александр Реммович

– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.