Мелетий II (патриарх Антиохийский)
| Патриарх Мелетий II Πατριάρχης Μελέτιος Β΄ | ||
| ||
|---|---|---|
| 27 апреля 1899 — 21 февраля 1906 | ||
| Избрание: | 15 апреля 1899 года | |
| Церковь: | Антиохийский патриархат | |
| Предшественник: | Спиридон (Евфимиу) | |
| Преемник: | Григорий IV (Хаддад) | |
| ||
| 1865 — 1899 | ||
| Церковь: | Антиохийский патриархат | |
| Рождение: | 1837 Дамаск | |
| Смерть: | 21 февраля 1906 Дамаск | |
| Принятие монашества: | 1857 год | |
| Епископская хиротония: | 1865 год | |
Патриарх Мелетий II Думани (араб. البطريرك ملاتيوس الثاني دوماني, греч. Πατριάρχης Μελέτιος Β΄; 1837, Дамаск — 21 февраля 1906, Дамаск) — епископ Антиохийской православной церкви; с 1899 по 1906 годы — Патриарх Антиохийский и всего Востока.
Биография
Родился в 1837 году в Дамаске в арабской семье. Получил хорошее образование, в том числе изучил несколько иностранных языков. В 1857 году был пострижен в монашество и назначен секретарём Патриарха Антиохийского Иерофея, что дало ему возможность ознакомления с церковными делами в Сирии и приобретении административного опыта.
В 1865 году был хиротонисан в сан епископа Лаодикийского и за время управления кафедрой соучаствовал в возведении семи новых храмов и открытии духовного училища для подготовки низших клириков.
15 апреля 1899 года Синодом епископов Антиохийской православной церкви был избран первым арабофонным патриархом Антиохийским, что было восторженно встречено сирийской паствой. Однако, избрание было опротестовано патриархами Константинопольским Константином V, Александрийским Софронием IV и Иерусалимским Дамианом, отказавшимися признать законность выборов. Интронизация новоизбранного предстоятеля состоялась 27 апреля, а 1 мая за подписью семи митрополитов Антиохийского патриархата предстоятелям восточных православных церквей было направлено эпохальное «мирное послание» с разъяснениями позиции Антиохийской православной церкви в вопросе избрания своего предстоятеля.
В 1900 году новоизбранный патриарх добился открытия при Баламандском монастыре Баламандской богословской школы, остававшейся длительное время единственным учебным заведением для подготовки арабских клириков.
Скончался 21 февраля 1906 года от отравления.
Напишите отзыв о статье "Мелетий II (патриарх Антиохийский)"
Литература
- М. И. Якушев [cyberleninka.ru/article/n/pervyy-patriarh-arab-na-antiohiyskom-prestole Первый Патриарх-араб на Антиохийском престоле] // Восточный архив, № 14-15
Отрывок, характеризующий Мелетий II (патриарх Антиохийский)
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
