Мель, Вальдемар

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Вальдемар Мель (нем. Waldemar Mehl; 7 сентября 1914, Грэфенвибах, Усинген — 29 марта 1996, Киль) — немецкий офицер-подводник, капитан 3-го ранга (1 марта 1945 года).



Биография

23 сентября 1933 года поступил на флот кадетом. 1 октября 1936 года произведен в лейтенанты. Служил на легких крейсерах «Кёльн» и «Нюрнберг», а также на линейном корабле «Шлезвиг-Гольштейн».

Вторая мировая война

В апреле 1941 года переведен в подводный флот. Служил инструктором по боевой подготовке на подлодке U-371, затем недолго командовал подлодками U-62 (5—19 ноября 1941 года) и U-72 (2 декабря 1941 — 6 мая 1942 года), но в боевых действиях участия не принимал.

25 мая 1942 года назначен командиром дислоцированной на Средиземном море подлодки U-371, на которой совершил 12 походов (проведя в море в общей сложности 227 суток).

За время военных действий Мель потопил 9 судов (в том числе 3 британских военных корабля) общим водоизмещением 42 451 брт и повредил 4 судна водоизмещением 28 072 брт.

28 марта 1944 года награждён Рыцарским крестом Железного креста.

4 апреля Мель был назначен в штаб командующего подводными силами на Средиземном море. После окончания войны несколько месяцев служил на минном тральщике.

Напишите отзыв о статье "Мель, Вальдемар"

Ссылки

[uboat.net/men/mehl.htm Waldemar Mehl на uboat.net]

Отрывок, характеризующий Мель, Вальдемар

– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.