Мемориальная доска
Мемориа́льная доска́ — плита, обычно из долговечного камня (мрамор, гранит) или металлического сплава (бронза, чугун), увековечивающая память о знаменитом человеке или событии. Устанавливаются на зданиях, в которых проживала или работала знаменитая персона или в которых (возле которых) произошло важное событие.
На мемориальной доске обычно изображён профиль или бюст человека и пояснительная надпись.
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Памятная доска Ю.П. Спегальскому в Пскове
- Lastadija.JPG
«Всем, пожертвовавшим своё время на спасение виртуального мира», Рига
- Maria Skobtsova Commemorative Plaque (Saint Petersburg) 19Jun10.JPG
Мемориальная доска матери Марии (Скобцовой) в Санкт-Петербурге
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Мемориальная доска пензенцам — участникам Первой мировой войны на здании Института военного обучения ПГУ, в котором в 1910—1914 гг. размещались воинские подразделения 45-й пехотной дивизии
- Памятные звезды на доме.JPG
Памятные доски в виде звезд, устанавливавшиеся в послевоенное время на домах, жильцы которых погибли на фронтах Великой Отечественной войны
- Zhelvatych - memory sign.jpg
Мемориальный знак проекта «Последний адрес», гражданской инициативы, направленной на увековечивание памяти о людях, подвергшихся политическим репрессиям в годы советской власти
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[img-fotki.yandex.ru/get/9797/134924539.29e/0_bd5ca_4035cdb4_XL.jpg Мемориальная доска, посвящённая С. В. Савельеву] |
Оригинальная мемориальная доска вывешена в Воронеже на стене дома № 45 по улице Карла Маркса. Текст на доске гласит: «В этом доме с 2063 по 2065 гг. жил С. В. Савельев, изобретатель машины времени». Здесь примечательно то, что упомянутый Савельев является не реально существовавшим человеком, а персонажем научно-фантастического рассказа «Парадокс дедушки»[1] писателя Сергея Ушенина. Необычную памятную доску вывесил за свой счёт директор расположенного в доме магазина подарков; разрешение на размещение доски дала комиссия по культурному наследию администрации Воронежа[2][3].
См. также
Напишите отзыв о статье "Мемориальная доска"
Примечания
- ↑ Ушенин С. Г. [samlib.ru/u/ushenin_s_g/paradoxdedushki-1.shtml Парадокс дедушки]. // Сервер современной литературы «Самиздат» (24.11.2009). Проверено 1 ноября 2015.
- ↑ [36on.ru/news/people/31658-izobretatel-mashiny-vremeni-zhil-v-voronezhe Изобретатель машины времени жил в Воронеже]. // Воронежский городской портал 36on.ru (27.06.2013). Проверено 1 ноября 2015.
- ↑ Колядина, Елена. [issuu.com/metro_russia/docs/20140528_ru_moscow Куры за колючей проволокой, зато яйца подешевели] // Metro Москва. — 2014. — № 26 за 28 мая. — С. 12. (Проверено 1 ноября 2015)
Ссылки
Отрывок, характеризующий Мемориальная доска
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
