Мемориальный музей В. П. Чкалова (Чкаловск)

Музей
Мемориальный музей В. П. Чкалова
Страна	Россия
Город	Чкаловск, улица Чкалова, дом 5
Координаты	56°46′01″ с. ш. 43°15′07″ в. д.56.7670250° с. ш. 43.2521444° в. д. / 56.7670250; 43.2521444
Дата основания	1940
Статус	государственный
Сайт	[www.vchkalov.ru/ Официальный сайт]

Мемориальный музей В. П. Чкалова — мемориальный комплекс, посвящённый памяти выдающегося лётчика, Героя Советского Союза В. П. Чкалова.

Включает дом-музей, где родился и вырос будущий лётчик, и павильон-ангар с коллекцией самолётов 30-х годов XX века, связанных с его деятельностью.

Расположен в городе Чкаловск Нижегородской области, улица Чкалова, дом 5.

История создания

15 декабря 1938 года при испытании самолёта погиб Валерий Павлович Чкалов. Правительством СССР было решено для увековечивания памяти Чкалова создать музей в доме, в котором родился лётчик. Открытие музея состоялось 7 июля 1940 года.

В 1956 году дом перенесен от береговой линии из опасной зоны в связи с образованием Горьковского водохранилища.

Экспозиция

Музей расположен в доме, в котором 2 феврале 1904 г. родился Чкалов. Дом, построенный в 1896 году отцом легендарного лётчика, Павлом Григорьевичем — типичный жилой дом Нижегородского Поволжья.

Первая комната музея — бывшая кухня семьи Чкаловых. Экспозиция этой комнаты посвящена детству и юношеству Чкалова. Сумка-ранец, латунная кружка, сделанная Валерием из гильзы снаряда, лото, в которое он любил играть, санки. На стенах комнаты — фото родителей Валерия, первых учителей, на рисунках — школа, в которой он учился.

Следующий раздел экспозиции рассказывает о годах учения Валерия в Череповецком техучилище. Музею удалось собрать некоторые экспонаты, относящиеся к этому периоду жизни Чкалова: фото мастеров училища, здания самого училища, его территории, фото парохода «Баян». С «Баяном» связан поворот в судьбе Чкалова. Именно с палубы парохода он впервые увидел летящий над Волгой гидросамолёт. Так, как он сам впоследствии говорил, у него и родилась мечта стать лётчиком.

В витрине этой же комнаты экспонируется пробковый пилотский шлем, который был на Чкалове во время его первого полёта.

Экспонаты следующей комнаты рассказывают об учёбе и службе, становлении его авиационного мастерства. На стенде музея — фото, документы, рисунки. Здесь можно увидеть повреждённый цилиндр мотора, полётную карту с маршрутами, проведёнными рукой Валерия Павловича.

В следующая комнате находятся экспонаты, рассказывающие о двух легендарных беспосадочных перелётах, совершённых Чкаловым. В витрине выставлен лётный костюм Чкалова, в котором были совершены оба перелёта, представлены также зажигалка, курительная трубка, перочинный нож. Особое внимание привлекает «копейка», которую лётчик обнаружил в кармане своих брюк в Америке- один местный предприниматель предлагал за неё Чкалову 100 долларов. Следующая комната музея — бывшая гостиная. На стендах этой комнаты расположены экспонаты, рассказывающие о приезде Чкалова на родину. У окна большой дубовый стол, на нём чернильный прибор, телефон, недокуренная пачка папирос, рядом этажерка с книгами. Посередине комнаты стоит стол с посудой, а у стены простая железная кровать, покрытая байковым одеялом, на ней спал Валерий Павлович. В витрине лежат подарки, которые привозил Чкалов родным, а в другой части экспозиции — подарки лётчику от трудящихся страны. Особенно необычно выглядит модель самолёта АНТ-25, сделанная из 74 перочинных ножей мастерами города Павлова. Последняя комната музея — бывшая спальня Чкаловых. Экспонаты этой комнаты рассказывают о последнем дне жизни В. П. Чкалова. В витрине хранится одежда его последнего полёта и нераскрытый парашют. На стенах комнаты — фото, запечатлевшие минуты прощания с выдающимся лётчиком.

Рядом с домом находится павильон-ангар, построенный в 1957 г. Здесь выставлена авиационная техника 1930-х гг.: самолёты АНТ-25, И-16, И-17, У-2, а также личный автомобиль В. П. Чкалова «Паккард».

Литература

• Маринов В. М. Мемориальный музей В. П. Чкалова. — Горький: Волго-Вятское кн. изд-во, 1977.
• На родине Чкалова. — Москва, 1989.

Ссылки

• [museum.ru/M653 официальная страница музея] на сайте museum.ru

Отрывок, характеризующий Мемориальный музей В. П. Чкалова (Чкаловск)

На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.