Менелай
| Менелай |
|---|
Менела́й (др.-греч. Μενέλᾱος, дор. Μενέλᾱς, ион.-атт. Μενέλεως) — легендарный герой гомеровского эпоса «Илиада», муж Елены. Назван светловласым (IV, 183)[1]. Менелай был сыном Атрея (по версии, Плисфена) и Аэропы, младшим братом Агамемнона.
Изгнанные Фиестом Менелай и Агамемнон бежали из Микен в Спарту, к Тиндарею, на дочери которого, Елене, женился Менелай[2], унаследовав престол тестя. У них родилась дочь Гермиона.[3] Во время похищения Елены Менелай посещал Крит[4].
Троянская война
Когда Парис увез Елену, Менелай с Одиссеем отправились в Илион (Трою) и требовали выдачи похищенной жены, но безуспешно.
Вернувшись домой, Менелай с помощью Агамемнона собрал дружественных царей на илионский поход, причём сам выставил 60 кораблей[5], набрав воинов в Лакедемоне, Амиклах и других городах. Собрав войско, он посадил платан у горы Кафий в Аркадии[6]. Согласно «Илиаде», убил 7 названных по имени троянцев. Всего убил 8 воинов[7]. Убил Евфорба[8], щит, который он отнял у Евфорба, он позже посвятил в храм Геры около Микен[9].
Перед Илионом Менелай, располагая помощью Геры и Афины, выказал себя доблестным воином и разумным советником. Когда Парис объявил вызов на единоборство, Менелай с радостью согласился и так ожесточенно бросился на противника, что последний испугался и стал отступать. Гектор устыдил Париса, и единоборство состоялось: Менелай схватил Париса за шлем и повлек его к ахейским дружинам, но Афродита спасла своего любимца. Победившая сторона стала требовать выдачи Елены и увезенных с ней сокровищ, но Пандар, выступивший из рядов троянцев, ранил Менелая и тем самым, устранил возможность перемирия. Позднее Менелай вызывается на единоборство с Гектором, но по просьбе друзей оставляет этот опасный план; точно также Антилох удержал его от состязания с Энеем. Когда Патрокл пал, Менелай был в числе тех, которые защищали тело убитого героя. В погребальных играх по Патроклу победил в метании копья[10]. В играх по Ахиллесу победил в гонках колесниц[11].
Когда был построен деревянный конь, Менелай вместе[12] с другими был введён в город Трою и был одним из первых, завязавших решительную битву на улицах Трои, приведшую к падению последней. Изображен на картине Полигнота в Дельфах среди участников взятия Трои с драконом на щите[13].
Возвращение в Грецию
После взятия Трои Афина вызвала ссору между Агамемноном и Менелаем[14]. На обратном пути попал в бурю, причалил к мысу Сунию, затем на Крит, странствовал по Ливии, Финикии, Кипру и только с 5 судами прибыл в Египет[15]. Пространствовав 8 лет по Востоку, он был задержан на некоторое время на острове Фарос и терпел голод, пока, по совету Идофеи, её отец Протей не помог ему отплыть на родину. Рассказы о пребывании Менелая в Ливии связывают с киренской колонизацией[16]. Имя Менелая носила гавань у Арданиды (Киренаика). По другой версии, Менелай в Египте женился на царской дочери, с его слов египтяне записали на стелах историю Троянской войны[17].
Возвратясь на родину, он жил с Еленой в Лакедемоне, а после смерти был перенесён в Элизиум. Телемах посещает в Спарте Менелая и Елену[18]. Гера сделала его бессмертным, и он прибыл на Элисийские поля с Еленой. Его дом показывали в Спарте[19]. Могилы Менелая и Елены показывали в Ферапне, где было его святилище и происходили в честь его игры[20]. В отношении к Агамемнону он считал себя подчинённым, во всем признавая его верховную власть.
Действующее лицо в трагедиях Софокла «Эант», Еврипида «Ифигения в Авлиде», «Троянки», «Елена», «Орест», «Андромаха», комедии Алексида «Менелай». Среди спартанцев имя Менелай не встречается[21].
Источники
- ↑ Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.2. С.138-139, Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. М., 2001. В 3 т. Т.2. С.379-380
- ↑ Гигин. Мифы 81
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека III 2, 2 далее
- ↑ Цец. До Гомера 99-101 // Лосев А. Ф. Мифология греков и римлян. М., 1996. С.156
- ↑ Гомер. Илиада II 587; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека Э III 12; Гигин. Мифы 97
- ↑ Павсаний. Описание Эллады VIII 23, 4
- ↑ Гигин. Мифы 114
- ↑ Гигин. Мифы 112
- ↑ Овидий. Метаморфозы XV 164; Павсаний. Описание Эллады II 17, 3, см. комм.: и в других храмах
- ↑ Гигин. Мифы 273
- ↑ Квинт Смирнский. После Гомера IV 610—615
- ↑ Гигин. Мифы 108; Квинт Смирнский. После Гомера XII 338; Трифиодор. Взятие Илиона 163; Вергилий. Энеида II 264
- ↑ Павсаний. Описание Эллады X 26, 3
- ↑ Гегий Трезенский. Возвращения, синопсис
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека Э VI 1; VI 29
- ↑ Malkin I. Myth and territory in the Spartan Mediterranean. Cambridge UP. 2003. P.56
- ↑ Дион. Троянская речь 38, 135
- ↑ Гомер. Одиссея IV
- ↑ Павсаний. Описание Эллады III 14, 6
- ↑ Павсаний. Описание Эллады III 19, 9
- ↑ Malkin I. Myth and territory in the Spartan Mediterranean. Cambridge UP. 2003. P.46
См. также
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Менелая - Теорема Менелая
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Менелай"
Отрывок, характеризующий Менелай
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.
Для человеческого ума непонятна абсолютная непрерывность движения. Человеку становятся понятны законы какого бы то ни было движения только тогда, когда он рассматривает произвольно взятые единицы этого движения. Но вместе с тем из этого то произвольного деления непрерывного движения на прерывные единицы проистекает большая часть человеческих заблуждений.
Известен так называемый софизм древних, состоящий в том, что Ахиллес никогда не догонит впереди идущую черепаху, несмотря на то, что Ахиллес идет в десять раз скорее черепахи: как только Ахиллес пройдет пространство, отделяющее его от черепахи, черепаха пройдет впереди его одну десятую этого пространства; Ахиллес пройдет эту десятую, черепаха пройдет одну сотую и т. д. до бесконечности. Задача эта представлялась древним неразрешимою. Бессмысленность решения (что Ахиллес никогда не догонит черепаху) вытекала из того только, что произвольно были допущены прерывные единицы движения, тогда как движение и Ахиллеса и черепахи совершалось непрерывно.
Принимая все более и более мелкие единицы движения, мы только приближаемся к решению вопроса, но никогда не достигаем его. Только допустив бесконечно малую величину и восходящую от нее прогрессию до одной десятой и взяв сумму этой геометрической прогрессии, мы достигаем решения вопроса. Новая отрасль математики, достигнув искусства обращаться с бесконечно малыми величинами, и в других более сложных вопросах движения дает теперь ответы на вопросы, казавшиеся неразрешимыми.
