Меркурий-Атлас-5

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
<tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Фотография экипажа</th></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">
Шимпанзе Энос </td></tr> <tr><th colspan="2" cellspacing="0" cellpadding="2" style="background:#b0c4de; text-align: center">Связанные экспедиции</th></tr> <tr><td colspan="2">
Меркурий-Атлас-5
Общие сведения
Полётные данные корабля
Ракета-носитель Атлас
Стартовая площадка База ВВС США на мысе Канаверал LC-14
Запуск 29 ноября 1961
15:07:00 UTC[1]
Посадка 29 ноября 1961
18:27:59 UTC
Длительность полёта 03:20:59
Апогей 237 км[1]
Перигей 158 км[1]
Наклонение 32,5°[1]
Период обращения 88,5 мин[1]
Масса 1315,4 кг[1]
NSSDC ID [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftOrbit.do?id=1961-033A 1961-033A]
SCN [www.n2yo.com/satellite/?s=00208 00208]
Полётные данные экипажа
Членов экипажа 1 примат
Позывной MA-5
Предыдущая Следующая
Меркурий-Скаут-1 Меркурий-Атлас-6

</td></tr>


Меркурий-Атлас-5 — непилотируемый космический полёт по программе «Меркурий». Аппарат стартовал 29 ноября 1961 года, с шимпанзе по имени Энос на борту. Облетев два раза Землю космический корабль приводнился в 410 километрах от Бермудских островов[1].





Предыстория

Программа пилотируемых космических полётов США предполагала, что после суборбитальных полётов «Меркуриев» должны начаться орбитальные. 5 мая 1961 года отправился в суборбитальный полёт Алан Шепард, 21 июля его достижение повторил Вирджил Гриссом. Возникшее соперничество с Советским Союзом, который уже совершил к тому моменту два орбитальных полёта, ускорило переход к орбитальным полётам в США. Первый орбитальный полёт по программе «Меркурий» состоялся 20 февраля 1962 года, однако его предваряли тестовые запуски на один виток корабля «Меркурий» в беспилотном варианте и, описываемый в данной статье, полёт шимпанзе[2].

Полёт

29 ноября 1961 года, примерно за пять часов до запуска, Энос в космическим костюме был помещён в капсулу космического корабля. Из-за различных неполадок обратный отсчёт был приостановлен суммарно на 2 часа 38 минут. Старт состоялся в 15:08 UTC, ракета-носитель «Атлас» вывела космический корабль на околоземную орбиту с перигеем 159 и апогеем 237 километров[3].

Внутри корабля были установлены четыре камеры. Производилась съёмка обезьяны, приборной доски, на плёнке запечатлевались также виды через перископ корабля и через его иллюминатор. Производились измерения уровня радиации[4].

Первоначально планировался полёт на три витка, однако в начале второго витка, когда МА-5 проходил над Атлантическим океаном, судно слежения получило сигнал, что температура в космическом корабле повышается. Неисправность системы жизнеобеспечения была подтверждена станциями наблюдения на Канарских островах, впоследствии температура внутри корабля стабилизировалась, однако более серьёзная проблема оказалась связана с поломкой системы ориентации корабля из-за которой существенно вырос расход топлива.

Опасаясь, что не хватит топлива для поддержания ориентации корабля во время входа в атмосферу, руководитель полёта Кристофер Крафт принял решение о преждевременной посадке. На указанной точке посадки корабль ожидали эсминцы USS Stormes и USS Compton, а также самолёт P5M.

Через 3 часа и 13 минут после запуска и за девять минут до приводнения, самолёт обнаружил космический корабль на высоте ~1500 м, опускавшийся на основном парашюте. Информация была передана эсминцам, которые находились в 30 милях от места посадки. Через час и пятнадцать минут после приводнения «Меркурия» прибыли эсминцы, и капсула космического корабля вместе с Эносом была поднята на борт USS Stormes.

По результатам полёта корабль «Меркурий» был признан годным для того, чтобы доставить человека на околоземную орбиту[3]

См. также

Напишите отзыв о статье "Меркурий-Атлас-5"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/spacecraftDisplay.do?id=1961-033A Mercury Atlas 5] (англ.). NASA - NSSDC.
  2. В.А. Молодцов. Пилотируемые космические полеты.
  3. 1 2 Swenson Jr., Loyd S.; Grimwood, James M.; Alexander, Charles C. (1989). Woods, David; Gamble, Chris. eds. [history.nasa.gov/SP-4201/ch12-7.htm This New Ocean].
  4. [epizodsspace.airbase.ru/bibl/ejeg/1962/62.html Ежегодник БСЭ 1962г]. [www.webcitation.org/6AbUQnJsr Архивировано из первоисточника 11 сентября 2012].

Ссылки

  • [web.mac.com/jimgerard/AFGAS/pages/mercury/MA-5.html MA-5] (англ.). A Field Guide to American Spacecraft. [www.webcitation.org/67kyEWgHb Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Меркурий-Атлас-5

– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.


В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.