Мессения

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Мессиния»)
Перейти к: навигация, поиск

Координаты: 37°15′00″ с. ш. 21°50′00″ в. д. / 37.25000° с. ш. 21.83333° в. д. / 37.25000; 21.83333 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=37.25000&mlon=21.83333&zoom=14 (O)] (Я)

Мессения
Μεσσηνία
Столица Каламата
Население 176 876 (2001 г.)
Площадь 2991 км²
Плотность населения 59,1 чел./км²
Количество димов 29
Количество сообществ 2
Почтовые индексы 24x xx
Телефонные коды
Автомобильный код ΚΜ
ISO 3166-2:GR GR-17
Сайт [www.messinia.gr sinia.gr]
Номы периферии Пелопоннес

Мессе́ния, точнее Месси́ния (греч. Μεσσηνία, МФА: [mɛsiˈnia]) — один из 54 номов Греции, расположенный на юго-западе административного округа Пелопоннес расположенном на полуострове Пелопоннес. Центром нома Мессения является город Каламата. Омывается водами Ионического моря, на юге находится залив Месиниакос. На востоке нома расположены горы Тайгет, которые отделяют Мессению от Лаконии. Другие крупные города нома: Филиатра, Месини, Гаргальяни, Кипарисия, Пилос, Корони, Метони.

Примечание: цифры приведены по состоянию на 2001 год и включают численность населения всего муниципального округа (дима), а не только муниципалитета (города).





История

В древнейшее время, по преданиям, была заселена лелегами. Согласно Гомеру, в Мессении находилось царство легендарного Нестора с центром в г. Пилос, сохранившем много памятников Эгейской культуры.

В результате Мессенских войн Мессения попала под власть Спарты. Стала независимой в 369 году до н. э. после победы фиванцев во главе с Эпаминондом над Спартой[1]. В этом же году была основана новая столица Мессении — Мессена.

В 336 году до н. э. в Мессении известны тираны: Неон и Фрасилох, сыновья Филиада, правившие как ставленники Македонии. В I веке до н. э. территория Мессении вошла в состав римской провинции Ахайя.

Административное деление

В состав Мессении входят 29 димов и 2 сообщества. Самым населённым является дим Каламата, в котором проживают 57'620 жителей. Наименее неселено сообщество Трипила с населением 626 жителей.

География

Горы

Наивысшая гора — Профитис Илиас (Προφήτης Ηλίας, 2404 м.) в горах Тайгет. В центре нома, а также на западе находится равнина Мессении, одна из самых плодородных в Греции.

Реки

Самая большая река нома — Памисос, которая пересекает равнину Каламаты и впадает в Мессинский залив. На границе с Элидой находится Неда. Наименьшие реки: Великас и Недонас, которые пересекают город Каламата.

Экономика

Каламата — торговый и промышленный центр нома Мессения, также и значительный порт. В сельскохозяйственном секторе главное место занимают: инжир, виноград, в том числе изюм и вино, апельсины, оливки и оливковое масло.

В последнее время все большее значение приобретает туризм, главным образом из Германии, Великобритании и Швеции.

См. также

Напишите отзыв о статье "Мессения"

Примечания

Литература


Отрывок, характеризующий Мессения

И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.