Места (Испания)
Ме́ста (исп. Mesta, Honrado Concejo de la Mesta) — объединение дворян-овцеводов в Испании, обладавших крупными стадами овец, созданное в 1273 году указом короля Альфонса X Мудрого, с целью экономической кооперации всех знатных людей Леона и Кастилии, занимавшихся овцеводством. Законодательно понятие «Места» было закреплено в 1347 году Альфонсом XI[1].
Историческое значение Месты
Ряд историков (А. Д. Кузьмичев, С. К. Никитина и др.) считают Месту аналогом средневековых торговых и ремесленных гильдий, - но точней было бы сказать, что «Honrado Concejo de la Mesta» представляла собой древнейший образец государственного профсоюза. Этимологически испанское слово «Mesta» производят от латинского «Mixta» (смешение), подразумевая, конечно же, «animalia mixta» (смешение скота). Члены Месты были - в отличие от большинства испанских дворян - освобождены от военной службы и обязанностей в суде. Главное же: они имели дарованную королём привилегию перегона своих стад по всей территории страны (через центральное плоскогорье, носившее созвучное имя Месета):
- осенью с северных пастбищ на южные,
- а весной — обратно.
Перегоны осуществлялись по специальным дорогам-каньядам (исп. cañadas), которые прокладывались через виноградники, луга и поля, принадлежавшие крестьянам и городским жителям[2]. При этом хозяевам недвижимости было запрещено возводить изгороди на маршрутах перегона овец для защиты своих наделов, и овцы зачастую уничтожали посевы. Многие центральные улицы Мадрида суть бывшие каньяды...
С 1500 года дворяне-члены Месты устраивали дважды в год (в январе или феврале - на юге Пиренейского полуострова; и в сентябре или октябре - на севере его) ассамблеи, на которых обсуждали текущие вопросы и избирали руководителей Месты[3]. На рубеже XV—XVI веков территория пастбищ в Испании была существенно увеличена специальными королевскими указами, причём новые земли, выделенные под них, были «навечно» закреплены именно за членами Месты. Земельный передел, осуществлённый за счёт сокращения пахотных земель, был произведён по причине увеличения экспорта шерсти в страны Западной Европы.
Первоначально Места способствовала развитию и рационализации перегонного скотоводства, но в скором времени её деятельность, наносившая большой ущерб другим отраслям сельского хозяйства, стала тормозить его развитие в Испании и послужила главной причиной постепенного общего упадка аграрного сектора экономики страны в XVI веке, а также существенного опустынивания некоторых районов полуострова.
Королевские привилегии для членов Месты были существенно ограничены только в середине XVIII века, а сама Места как объединение прекратила своё существование в 1836 году, когда все привилегии были уже отменены. Упразднение Месты произошло по нескольким причинам, среди которых были как массовые и длительные протесты крестьян против системы привилегированных перегонов, так и потеря испанской шерстью конкурентоспособности на европейском рынке.
Главнейшие каньяды
- Cañada Real de la Plata[4].
- Cañada Real Leonesa Occidental (Леонская Западная).
- Cañada Real Leonesa Oriental (Леонская Восточная).
- Cañada Real Soriana Oriental.
- Cañada Real Soriana Occidental.
- Cañada Real Segoviana (Сеговийская)[5].
- Cañada Real Manchega (Ла-Манчская)[6].
- Cañada Real Conquense.
- Cañada Real de Fuengirola.
Библиография
- Мицкун Н. И. О роли Месты в истории Испании XVIII в. "ВИ" (1963), No 8.
- Экономическая история: хрестоматия под редакцией А. Д. Кузьмичева и С. К. Никитиной.
- Anes, Gonzalo y García Sanz, Ángel (coords.). (1994) Mesta, trashumancia y vida pastoril. Madrid, Investigación y Progreso ISBN 84-8189-005-7.
- Klein, Julius. (1979) La Mesta: estudio de la historia económica española, 1273—1836. Madrid: Alianza Editorial ISBN 84-206-2237-0.
- Klein, Julius. (1920) [socserv.mcmaster.ca/~econ/ugcm/3ll3/klein/TheMesta.pdf The Mesta: A Study in Spanish Economic History 1273—1836]. Harvard University Press.
- Klein, Julius. (1920) The Mesta. Camb.
- Díez Navarro, Andrés (1731) Quadernos de leyes y privilegios del Honrado Concejo de la Mesta (edición facsímil) ISBN 84-7557-636-2.
Напишите отзыв о статье "Места (Испания)"
Примечания
- ↑ Gómez Urdáñez José Luis. Historia de La Rioja. Edad Moderna - Edad Contemporanea.. — Caja de Ahorros de La Rioja, 1983. — P. 15 a 18.
- ↑ В отдельных случаях, члены Месты получали право на вырубку лесных просек по пути следования овец.
- ↑ Президента (presidente), старшего алькальда (alcaldes mayores) и четырёх алькальдов квадрильи (alcaldes de cuadrilla). См. - Matías Brieva: [books.google.es/books?id=mM-pBAEgdcUC Coleccion de Leyes, Reales Decretos y órdenes, acuerdos y circulares pertenecientes al ramo de la Mesta], da una relación de todas las juntas celebradas desde 1500.
- ↑ Проходила через Леон, Самору (Zamora), Саламанку (Salamanca), Бехар (Béjar), Касерес (Cáceres), Мериду-и-Бадахос (Mérida y Badajoz), с ответвлениями в Португалию и Андалусию (Andalucía).
- ↑ Проходила через Ла-Риоху (La Rioja), Бургос (Burgos), Паленсию (Palencia), Сеговию (Segovia), и Авилу (Ávila).
- ↑ Проходила через Куэнку (Cuenca).
Ссылки
- Места (орг-ция овцеводов в Испании) — статья из Большой советской энциклопедии.
Отрывок, характеризующий Места (Испания)
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
