МетЛайф Тауэр
| Небоскрёб Нью-Йорка | |
| Метлайф-Тауэр англ. Metropolitan Life Insurance Company Tower | |
| 40°44′28″ с. ш. 73°59′15″ з. д. / 40.74124° с. ш. 73.9874° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.74124&mlon=-73.9874&zoom=14 (O)] (Я)Координаты: 40°44′28″ с. ш. 73°59′15″ з. д. / 40.74124° с. ш. 73.9874° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.74124&mlon=-73.9874&zoom=14 (O)] (Я) | |
| Период строительства | 1893—1909 |
| Входит в NRHP с | 29 января 1972 |
| Статус NHL с | 3 июня 1978 |
| Статус NYCL с | 1989 |
| Стиль | бозар/неоренессанс |
| Материалы | сталь, известняк |
| Высота | 231,36 м |
| Этажность | 50 |
| Финансовые характеристики | |
| Архитектор | Napoleon LeBrun & Sons |
| Собственник | Marriott International |
| Расположение | |
| Адрес | Манхэттен, Мэдисон-авеню, 1 |
| Метро | 23rd (N, Q, R), 23rd (4, 6, <6>) |
| Emporis | [emporis.com/en/wm/bu/?id=115458 115458] |
| SkyscraperPage | [skyscraperpage.com/cities/?buildingID=303 303] |
| Structurae | [en.structurae.de/structures/data/index.cfm?ID=20000242 20000242] |
МетЛайф Тауэр (англ. The Metropolitan Life Insurance Company Tower или Metropolitan Life Tower или MetLife Tower) — высочайшее здание Нью-Йорка с 1909 по 1913 год. 6 февраля 1978 года здание было добавлено в регистр исторических мест США. Высота строения 213 метров (50 этажей). В 1913 году в Нью-Йорке было построено Вулворт-билдинг (246 м.), которое в свою очередь превзошло по высоте Мет Лайф Тауэр на 33 метра. На Мет Лайф Тауэр находятся 4 циферблата часов по 8 метров в диаметре, размер цифр — 1,2 метра в высоту. Минутная стрелка часов весит 500 кг. В 2002 году в здание была интегрирована система иллюминации, которая подсвечивает здание в зависимости от времени года и значимых событий.
В настоящее время
В марте 2005 года SL Green Realty Corp купила башню, намереваясь переделать её в жилые квартиры. В мае 2007 года башню и права на неё были проданы за $200 млн. Africa Israel Investments.[1] В 2011 году Томми Хилфигер и партнеры подписали контракт на покупку здания за $ 170 млн и планирует превратить его в первый отель «Hilfiger», с роскошными апартаментами. Однако Hilfiger отказались от проекта в сентябре 2011 года.[2]
Напишите отзыв о статье "МетЛайф Тауэр"
Примечания
- ↑ [www.observer.com/2007/clock-tower-five-madison-goes-200-m Clock Tower at Five Madison Goes for $200 M], The New York Observer (May 15, 2007). Проверено 1 марта 2011.
- ↑ [www.kewmanagement.com/marriott-buys-the-clock-tower/ Marriott Buys the Clock Tower]. StreetBeat. Проверено 22 ноября 2011. [www.webcitation.org/6D7IoEvlY Архивировано из первоисточника 23 декабря 2012].
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме МетЛайф Тауэр
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий МетЛайф Тауэр
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
